обнаружил ни одного совпадения.
Отвалившись на спинку дивана, он шумно выдохнул и потер уставшие глаза. Если и была какая-то связь между копьем и восьмеркой, то видел ее пока что только убийца.
У Самсонова зазвонил в кармане телефон. Это был Полтавин.
– Алло? – ответил старший лейтенант. – Осчастливь меня.
– Выслал тебе отчет на электронную почту. Наслаждайся.
– Слушай, только один вопрос.
– Я уверен, ответ на него ты найдешь в отчете.
– Просто ответь мне, ладно?
– Что, так не терпится?
– Считай, что так.
– Ладно, – сдался криминалист. – Что ты хочешь знать, о мой нетерпеливый мучитель?
– Это могло быть копье?
– Копье? Ты про орудие убийства?
– Естественно, про что же еще?
– Кто знает, какие мыслишки бродят в твоей голове.
– Ну, так как?
– Дай подумать. Насколько я знаю, наконечник копья имеет листовидную форму, то есть либо в одном, либо в двух поперечниках расширяется, причем бывает хоть немного, но шире древка, так?
– Так, – был вынужден согласиться Самсонов.
– Тогда нет, убийца не мог орудовать копьем.
Старший лейтенант едва не выругался вслух.
– Почему? – спросил он разочарованно.
– Потому что раны абсолютно круглые, никаких разрезов или разрывов от расширяющегося наконечника.
– Ясно, – упавшим голосом проговорил Самсонов.
– Не надо делать выводы прежде, чем получишь достоверные сведения для анализа, – наставительно сказал Полтавин.
– Знаю! – буркнул Самсонов.
– Скорее орудие убийства похоже на кол. Вот только обрати внимание на то место в отчете, где говорится о расширениях внутри ран.
– Что за расширения? – насторожился Самсонов.
– Зачем я писал отчет, а?
– Ну, в двух словах.
– Нет, извини. Давай-ка сам, – и прежде чем Самсонов успел ответить, Полтавин отключился.
Старший лейтенант мысленно обложил его половиной ругательств из тех, что знал, а затем открыл письмо и принялся читать отчет. Через полчаса он знал, что имел в виду криминалист, говоря о расширениях: убийца протыкал жертв со стороны живота и груди, и острие выходило со стороны спины, причем в некоторых случаях внутри ран примерно в десяти сантиметрах перед выходом имелись разрывы тканей, словно на орудии убийства было кольцо толщиной около пяти миллиметров.
И еще несколько моментов привлекли внимание Самсонова.
Преступник вводил орудие убийства в тела очень медленно, в течение примерно двадцати восьми – тридцати часов, что было ясно видно по краям ран. Жертвы умирали еще до того, как острие выходило наружу, от жутких мук и кровопотери. Причем убийца не заботился о том, чтобы кол проходил ровно. В некоторых случаях раны были косыми,
