посмотрел на свободное место рядом с Ниной и отправился вокруг стола, чтобы сесть рядом с Энтони.
Нина взглянула на старшего брата.
– А кто она, эта мисс Армуа? И почему ты поместил ее в комнату Генриетты… то есть в спальне рядом с твоей комнатой?
– Да, я тоже хотел бы это знать, – вставил Энтони.
– Мисс Армуа споткнулась и ударилась головой во время выступления Беатрис Уолкер. Доктор Кларк решил, что ей следует полежать несколько дней. Вот, собственно, и все, – добавил маркиз, пожав плечами.
– Но почему она находится в западном крыле, рядом с тобой? Ты ведь никогда не размещаешь там гостей, – заметила Нина.
Джеймс насадил на вилку сосиску и, покосившись на сидевшего рядом Энтони, проговорил:
– Эта женщина находится под моим покровительством, поэтому я решил, что будет разумно поселить ее поближе к моим комнатам.
– Значит, принял решительные меры, – проворчал Энтони.
– А она из Лондона? – спросила Нина.
Маркиз молча кивнул, а его сестра с улыбкой продолжала:
– Она не рассказывала тебе о балах, на которых бывала? Она умеет танцевать вальс? Во время этого танца партнеры очень близко прижимают даму к себе? – Голос Нины упал до шепота.
Джеймс тяжко вздохнул. Ему бы хотелось, чтобы Нина вышла замуж за человека, который ее полюбит. Но она еще недостаточно взрослая и могла выйти за какого-нибудь негодяя, который разобьет ее сердце…
Снова вздохнув, маркиз проговорил:
– Нина, эта женщина нездорова. Мы с ней не говорили ни о балах, ни о джентльменах. Более того, я сомневаюсь, что ее вообще интересуют балы.
– Не интересуют балы?! – изумилась девушка. – Но такого быть не может!
– Дело в том, что она намерена присоединиться к одному из религиозных орденов, – пояснил Джеймс.
Энтони подавился омлетом, и Джорджи, вскочив на ноги, стал колотить его ладонью по спине. Тот закашлялся, и Джеймс, вручив ему бокал с водой, сказал:
– Выпей, а то задохнешься.
Выпучив глаза, Энтони глотнул из бокала, потом пробормотал:
– Ты имеешь в виду… она будет монахиней?
– Да. Поэтому не вздумай крутиться около ее двери. Ей нужен отдых.
– Я даже не думал об этом. Во всяком случае – не сейчас. Но должен признать… очень жаль. – Молодой человек тяжко вздохнул.
Нина же зевнула и, вставая, проговорила:
– Тут ужасно скучно. Пойду обратно в спальню.
– Вот и хорошо, – заметил Джорджи. – Тогда я вернусь на свое место.
Нина строго взглянула на мальчика, потом повернулась к Джеймсу:
– Я не понимаю, почему мне нельзя выезжать уже в этом году. В августе мне будет восемнадцать.
Маркиз невольно поморщился. Сестра вела себя так, будто над ней нависла угроза остаться старой девой. А ведь она – еще совсем ребенок. А иногда вела себя как капризное дитя.
– Возможно,
