не знаю. Родители от меня отказались. Бабушка говорила, они были крестьянами, которых разорила война… – Лара подошла к двери. – Довольно об этой войне, не хочу о ней вспоминать. Пойдём ужинать.
Пока они спускались вниз по широкой лестнице, Андреас спросил:
– Сколько здесь спален?
– Всего пять. Но это не считая прочих комнат.
– Каких прочих комнат?
– Гардеробной, ванной, прачечной, библиотеки, музыкального салона…
– На кой чёрт нам музыкальный салон?
– Чтобы слушать в нём музыку, разумеется, – с удивлением ответила Лара.
– А ты умеешь играть хотя бы на одном музыкальном инструменте?
– Нет, но этого и не требуется. Они сами музицируют. Хочешь взглянуть?
Андреас непроизвольно скривился.
– Нет уж, избавь. А что в подвале?
– Винный погреб.
– О! Ты ж не пьёшь.
– Зато ты пьёшь.
– Может, ты и коньяка наколдовала? – воодушевился юноша.
– Двадцать бутылок коньяка и три бочонка вина.
– Вот так бы сразу! А то часы, музыкальный салон…
– Слава богу, хоть чем-то тебе угодила.
Андреас заметно повеселел и, подмигнув Ларе, спросил:
– Выходит, ты у нас теперь настоящая ведьма?
Лара тотчас завертела головой.
– Нет-нет, я не ведьма. Я всего лишь экспериментирую.
– Как знаешь, – улыбнулся Андреас.
– Ты коз в сарай загнал?
– Загнал, но на молоко завтра утром не рассчитывай. Я пощупал у Козетты сосцы – совсем мягкие. Как у пса после случки.
– Я даже не удивлена. – Лара задумалась. – Постой. А какой нам прок от молока? Сыр я делать не умею и торговать им не намерена. Ходить за козой, чтобы она соизволила сжевать две травинки? Нет уж, хватит. Пойдём в сарай. – И Лара вышла на крыльцо, приподняв полы своего лавандового платья. Этот жест ей был непривычен, отчего она на миг почувствовала себя графиней.
Только графини обычно не ходят к козам в сарай.
– Что ты будешь с ними делать? – заинтересовался Андреас. – Убьёшь? Или прогонишь?
– Что ты! – возмутилась Лара. – Я же просвещённая девушка, развившая свой разум в духе гуманизма… Я просто превращу их в людей.
– Ох ты ж. Это будет забавно.
Глава 8
Кому горе, кому радость
На фоне кованой ограды, которую Лара поставила вместо деревянного забора, сарай выглядел нелепо, а после яркого сияния люстры его беспросветная тьма казалась особенно удручающей. В нос ударил запах лежалого сена, козьей шерсти и плесени. Ларе стало грустно. Вспомнилось, как после неудавшегося обновления своей комнаты она размышляла о том, что могла бы придать благообразный вид даже сараю. Теперь Лара поняла, насколько это бесполезно. Сарай лучше уничтожить. Так же, как и всю её прошлую жизнь.
Глаза
