бы вы уделить мне немного вашего личного времени?
– Сожалею, моё личное время принадлежит другому, – ответила я, как можно вежливее. – Я не хожу на свидания. Извините.
– Это вы меня извините. Мне показалось, что если я попробую вам объяснить, что я действительно пытаюсь быть справедливым с каждым, с кем приходится работать, вы измените мнение…
– Да забейте вы на моё мнение, офицер! – рявкнула я, плюнув на приличия, и проскочила в дверь, которую он заботливо для меня придерживал. Выходить следом за мной Альдон не стал.
Как только я показалась в вестибюле, Йан, не глядя на меня и не говоря ни слова, повернулся и быстро пошагал на выход. Я бросилась за ним вдогонку.
– Йан!..
– Помолчи, – буркнул он. – Не здесь.
Мы вышли на улицу. Йан махнул своему водителю ехать, а сам пошёл пешком по аллее. Делать было нечего, я двинулась за ним. Собственно говоря, между департаментами идти-то было минут десять, это если нога за ногу.
– Йан, его не кормят, избивают и не снимают наручников!
– Я заметил, – коротко отозвался он.
– У него руки изранены! Зачем же они его так мучают?!
– У них методы такие. Всегда, везде. Материал, с которым они работают, должен быть податлив. Это просто способ держать материал в нужном тонусе. Эта машина должна крутиться быстрее, чем все остальные, чтобы работать на опережение. Иначе она и не нужна.
– Что ты собираешься делать?
– Ничего.
– Как? Как ничего?
– Ни-че-го, – по слогам повторил Йан. – Я сейчас ничего не могу для него сделать.
– Йан, да что с тобой? Это же твой брат, а ты…
– Да, брат. К сожалению… А, кроме него, у меня есть ещё выживший из ума отец, жена, которая полностью от меня зависит, и племянница, о которой некому больше позаботиться… Ах, да, и ты ещё. Да и помимо семьи есть люди, которые от меня зависят. И если я буду играть в героя, я сяду в соседнюю с Андреем камеру. Что тогда будет со всеми, за кого я отвечаю?.. Так что, Кира, я должен быть лояльным.
Я остановилась на аллее. Он сделал ещё несколько шагов, затормозил и обернулся:
– Ну что ещё? – раздражённо бросил он. – Ты, конечно, далека от всей этой кухни, но ты же неглупая. Подумай сама. Что ты на меня так смотришь?!
– Я не верю, что ты будешь ждать, сложа руки, когда они убьют Андрея.
Йан мрачно покачал головой и вздохнул:
– Они не допустят, чтобы с ним что-то случилось, по крайней мере, до итогового заседания трибунала. Поэтому у меня есть время.
– Значит, ты всё-таки попытаешься?!
– Мне надо спокойно подумать. Без нетерпеливых бабьих воплей над ухом! – огрызнулся он. – Давай встретимся вечером в доме на канале. В девять.
– Хорошо, Йан. В девять.
Он пошагал дальше по аллее, где изредка попадающиеся на пути его подчинённые отступали и почтительно кланялись.
А я свернула с главной аллеи на боковую, ведущую прямиком в городок.
Дверь
