есть на свете такая штука… «любовь» называется! Не слышал?!
– Слышал. Краем уха, – угрюмо вздохнул Карпенко.
– Тогда что ты от нас хочешь?!
– Я хочу, чтобы один из моих лучших дружинников, который очень некстати очумел от любви, не поплатился бы за это серьёзным дисциплинарным взысканием! – повысил голос начальник. – Но вы же выбора мне не оставляете!
– Не надо наказывать Макса, пожалуйста!
– Вот ты мне скажи, – с досадой продолжил Карпенко. – Я что, такой деспот? Со мной так страшно поговорить начистоту? Почему я обо всём этом узнаю не от тебя, не от Серова, а от сплетников, у которых язык без костей?! В конце-то концов, есть простое решение, которое снимет главную проблему: вывести тебя из-под его формальной ответственности и передать другому надзирателю. И любитесь себе, как угодно!
– Макс не хочет так. Он считает, что должен сам за мной присматривать от начала и до конца. И формально, и неформально…
– Да что ж Серов такой идиот?! – Карпенко в сердцах звонко шлёпнул ладонями о столешницу, я аж подпрыгнула.
С полминуты мы оба молчали.
– Даже не знаю, что с вами делать, – устало проворчал начальник. – Серьёзно, не знаю. Детский сад, штаны на лямках… И не реагировать не имею права, потому что о ваших шашнях не знает только ленивый или слепой вроде твоего дядьки.
– Не надо, Виталик… Сергеевич!.. Пожалуйста!
– Что не надо?!
– Реагировать!
– Я не враг ни тебе, ни тем более Серову. Но я не могу оставить всё так, как оно есть сейчас! – твёрдо отчеканил Карпенко. – Поэтому хочет Серов, не хочет, меня уже не волнует. Я сегодня распорядился передать тебя под надзор Марецкому.
– Ма… Марецкому?! Ну, знаешь!.. – я вскочила в ярости.
– А в чём дело? Вы с Алексеем давно друг друга знаете, специалист он хороший, исполнительный, иногда даже слишком. Инструкций не нарушит. Что ты взлетела? Сядь.
Я молча опустилась на стул. Строго говоря, никто не обязан кикимору – или потенциальную кикимору – спрашивать, кого ей назначить надзирателем. Это потом, если что не так, то по обоснованной жалобе надзирателя могут заменить. Я хоть и не кикимора, но моей особой надзорной группе никаких поблажек не делают.
– Когда вы скажете Максу? – буркнула я.
– Да я уже бы сказал, но мне ему не дозвониться, – недовольно вздохнул Карпенко. – Ты знаешь, где он сейчас?
– Дома. У меня… У нас, то есть.
– Уверена?
– Позавчера у него были оперативные выезды по списку Эрика. Вчера – плановые надзорные визиты. Сегодня он выходной, так что дома должен быть.
– Ну-ка, набери его, – приказал Виталий. – А то он, может быть, нарочно на мои звонки не отвечает.
Я долго слушала гудки, но на мой вызов Макс тоже не ответил.
– Странно, – удивилась я. – Может быть, случайно звонок отключил?
Карпенко потёр лоб в угрюмой задумчивости и махнул рукой:
– Всё
