социальной и судебной психиатрии имени Сербского
, а написал бы от скуки книгу и отправил ее в издательство, и мне пришел бы ответ: слишком неправдоподобно, уберите половину трупов и добавьте по возможности любовную линию. Впрочем, любовная линия тоже присутствовала, из-за этого я и оказался тут.
Клинический психолог и судебный психиатр очень хотят услышать о моем тяжелом детстве, настойчиво расспрашивают о возможных психотравмах, полученных в ранние годы. Видел ли я, как мои родители занимаются сексом? Нет? Может быть, я жил напротив женской бани и бегал туда подсматривать? Нет? Тогда, должно быть, меня сманил на улице игрушками и сладостями педофил? Снова нет? Играл ли я в детстве только с девочками, преимущественно в куклы? Тоже нет? Возможно, я хотя бы вешал собак или отрывал крылья у мух? Хм, странно.
Вообще, конечно, мне было что рассказать. Хотя я не особенно понимаю, как это, по их мнению, связано с нынешним положением дел, ну да ладно.
Я закрываю глаза и возвращаюсь мыслями в свое детство.
Своего отца я никогда не видел, ни в живую, ни на фотографиях, у нас почему-то не было ни одного снимка дома. Мать никогда о нем не говорила, а когда я подрос и начал задавать вопросы, ответила резко и зло, что отец был очень плохим человеком, и на этом разговор был бесповоротно окончен, большего мне от нее добиться не удалось. Я уже был достаточно взрослым и подумал тогда, что он, наверное, бросил нас, ушел к другой женщине, и поэтому мама на него озлоблена. Поэтому расспрашивать не стал: маму я очень любил. Она была ласковой и красивой женщиной, медсестрой в онкологической больнице. К ней тепло относились и коллеги, и пациенты, я часто бывал у нее на работе, забегал после школы, когда был совсем ребенком, ибо приглядывать за мной было некому. Доктора и пациенты часто болтали со мной, рассеяно интересовались успехами в учебе, угощали конфетами. Замуж во второй раз мама не вышла, хотя за ней пытались ухаживать, на моей памяти, несколько неплохих мужчин, она была со всеми вежлива и приветлива, но на свидания не ходила, после работы сразу шла домой, держа меня за руку. Это воспоминание живо до сих пор – ее рука, маленькая, крепкая, пахнущая дезинфекцией, и вкус подтаявшего шоколада во рту.
Из родственников был еще дед, но я не хочу особо о нем вспоминать, но раз это нужно, то почему бы и нет. Он ненавидел меня с раннего детства, избивал чем под руку придется по поводу и без такового, называл выродком и еще разными обидными словами, смысл у них всех
