style="font-size:15px;"> Вангер с изумлением смотрел на Мартина:
– Что еще случилось?
Янссон сделал знак подождать и снова обратился к медсестре:
– Кто еще имел доступ в палату Улофа Микаэльссона?
– Я… никто… там охрана… была… – Ямочки со щек все же исчезли, в глазах растерянность, губы дрожат, после каждого слова пауза. – София через пятнадцать минут придет на свою смену… у нее спросим… Она никогда не опаздывала.
– Не придет. София Иванич убита таким же способом. Ей ввели двадцать кубиков воздуха в сонную артерию. И она вовсе не София Иванич, это Эмма Грюттен, женщина из Брекке.
При последних словах медсестре явно полегчало, она даже перевела дух:
– Нет, это ошибка. София точно из Косово. Она рассказывала о том, как падали бомбы, одна из таких разрушила их дом… У нее погиб маленький сынишка…
– Мартин, – возмутился Даг, – ты можешь толком объяснить, что произошло с этой Софией или Эммой, как там ее?
– Эмма Грюттен была обнаружена у себя дома мертвой вчера утром. Ее сначала напоили снотворным, потом вкололи воздух, а потом имитировали убийство при ограблении. Брать в квартире нечего, кроме того, она кому-то мстила. Какому-то врачу, по вине которого на операционном столе погиб ее сынишка.
– При чем здесь София? – слабо пискнула со своего места медсестра.
– В одной квартире словно жили две близняшки, обе медсестры, работавшие одна у вас, вторая в Южном госпитале – София Иванич и Эмма Грюттен. Я, пожалуй, поверю в раздвоение личности, если вторая появится сегодня на дежурстве.
Конечно, София Иванич не появилась. Медсестра, лишившаяся своих ямочек на щеках, пыталась еще что-то возражать, но потом сникла. Дело в том, что охранник, бывший на посту у палаты Микаэльссона, уверенно заявил, что последней в нее входила именно Иванич, сняла капельницу и заверила, что пациент будет спать до утра. Мало того, немного погодя девушку саму отпустили домой, ей было явно не по себе, ее била дрожь, даже поднялась температура. Софии сделали укол и отправили отдыхать, она обещала, что если до дежурства не придет в себя, то обязательно позвонит. Не позвонила, значит, все в порядке.
– Или наоборот? Почему вы не позвонили сами?
– Я звонила! – со слезами на глазах и в голосе возражала медсестра, под началом которой работала Иванич. – Но ее телефон был вне зоны действия сети. Я даже поставила на этот пост другую…
Вангер подозрительно поинтересовался:
– Как давно София работала в вашем отделении?
– Это было третье дежурство…
– И вы утверждаете, что хорошо знали человека?!
– Но она раньше работала в детском отделении. Я там ее видела, у меня под ее присмотром неделю лежал внук.
– А почему сюда перешла?
– Сказала, что дети напоминают ей собственного погибшего малыша. У нее ведь сын погиб под бомбами.
– Ее сын умер на операционном
