ты мне номер твоего телефончика, сохраню его в памяти под нежным именем Дыня.
– Аппаратик-то новенький… Откуда такие деньги? Он ведь не меньше тридцати тысяч стоит.
– Догадайся.
– Подарок?
Нина кивнула.
– Леха? – спросила Дайнека.
– Я тебя умоляю…
– Расстались?
Нина снова кивнула.
– Наконец-то… – Дайнека покрутила в руках телефон: – Я такой в рекламе сегодня видела.
– А у меня уже свой есть. Иди сюда, мой сладенький…
Нина протянула руки. Склоняясь над столом, она случайно задела бутылку и от неожиданности выронила аппарат.
Потом они наблюдали за тем, как падает телефон, как криво катится по столу бутылка, как, пульсируя, выплескивается на пол вино, образуя кровавую лужу. Фужеры падали медленно, и было ясно – они обречены. Все случилось за считаные секунды, но казалось, зрелище длилось и длилось…
Очнувшись первой, Дайнека одной рукой схватила бутылку, из которой все еще вытекало вино, а другой подняла телефон. По его наружной панели пролегла извилистая трещинка, напоминающая латинскую букву «V».
Нина сидела на корточках, и вид у нее был такой, будто она вот-вот зарыдает во весь голос. Глядя на синие осколки, Нина пробормотала:
– Последние были… Видно, не пить нам с тобой больше, Дыня…
Выражение обреченности на лице подруги вернуло Дайнеку в состояние тревоги, но она не была готова к разговору на неприятную тему.
– Брось, всего-то фужеры, – сказала Дайнека и сама поверила в это.
Нина будто очнулась.
– Надеюсь, – сказала она и села в кресло. – Не буду пока рассказывать, не хочу сглазить, но скоро, очень скоро у меня все переменится. Ты даже не представляешь, насколько. Только не обижайся, но сейчас правда ничего не могу сказать. Есть одна проблемка. Но как только все образуется, обещаю, ты узнаешь первой. Кстати, я завела собаку. Привязалась дворняга у метро, я ее покормила, а уходить она отказалась. Вот и живет теперь у меня Тишотка.
– Кто? – переспросила Дайнека.
– Тишоткой ее назвала. Смешная очень.
– Хорошо, решай свои проблемки, стратег. Нужно достать другие фужеры…
Она пошла к серванту. По пути кинула на стол сигареты.
– Кури…
– Я больше не ку-рю-ю-ю, – пропела Нина.
Дайнека остановилась и спиной почувствовала: за этим что-то последует.
– У меня будет ребенок.
– Как ты могла забеременеть?
– Как все.
Дайнека повернулась и посмотрела в глаза подруге:
– От всех тебя отличает одно печальное обстоятельство – ты не умеешь выбирать мужчин, – раздельно, почти по слогам, проговорила она.
Нина неловко поднялась с кресла.
– Господи, Дыня, уже восемь! Я побежала, прости. Заскочу позже, после двенадцати. О’кей?
Последние
