проанализировала последние недели, вспомнила ее поначалу редкие, а затем участившиеся ночные отлучки. Потом вспомнила, как среди ее вещей увидела несколько новых тряпок, причем явно недешевых. И сложила два плюс два.
Однажды вечером, почти ночью, когда тетя Клава уже спала, я дождалась Лизу и прижала ее к стенке.
– Давай выкладывай!
– Чего выкладывать? – попыталась отвертеться она.
– Все. Где ты была?
– Ты мне не мать, – огрызнулась Лиза.
– И именно поэтому ты мне все расскажешь. Немедленно.
Лиза хорохорилась, но было видно, что она испугалась. Наконец, она набралась смелости и брякнула:
– Я работала.
– Где? На панели?
Она дернулась, как будто ее ударили, но смолчала.
Почему-то вспомнились многочисленные газетные объявления типа «Примем на высокооплачиваемую работу девушек без предрассудков».
– Ты продалась кому-то?
– Кому? – не поняла она.
– Ну, не знаю, как это называется… Бордель?
– Нет. Я работаю одна.
Меня коробило, когда она говорила «работаю».
– Это я работаю, Лиза. А ты трахаешься. И мне не понятно, зачем тебе это надо. Ты что – нимфоманка?
– Кто? – переспросила она.
Бестолочь.
– Я спрашиваю, ты что – без секса жить не можешь?
– Почему это? – удивилась Лиза. – Конечно, могу. Какой глупый вопрос!
– С чего это он глупый, если ты не можешь обойтись без мужиков?
– Я? Без мужиков?! – изумилась Лиза. – Да я их ненавижу. Они все козлы и подонки.
Я начала терять терпение.
– Тогда какого хрена ты этим занимаешься?
Она смотрела на меня, криво улыбаясь.
– Знаешь, Оля, ты иногда такая умная, а иногда дура дурой. Чего ж тут непонятного? – она усмехнулась. – Деньги. Я зарабатываю деньги.
У меня не было слов. Ее, похоже, забавляло мое состояние.
– Ну, не смотри ты на меня так! – взмолилась она, наконец.
– Как? – спросила я хрипло.
– Так, как будто я шлюха.
– А кто ты? – поинтересовалась я.
Она не взорвалась, не закричала, а принялась терпеливо объяснять мне, как маленькой:
– Шлюхи – это те, кто делает это ради удовольствия. Да, иногда им за это платят. Я же занимаюсь этим исключительно ради денег. Причем хороших денег.
Мне стало тошно.
– Да пойми ты, – начала горячиться Лиза. – Какой смысл в том, чтобы горбатиться пять лет, жить впроголодь, а в итоге существовать на жалкую зарплату, занимаясь какой-нибудь фигней? Вот ты сколько получаешь? Тыщи четыре в месяц, да? Ну, а я их заработаю за четыре часа. Поняла?
Я усмехнулась.
– Поняла. Только не говори, пожалуйста, этого слова – «заработаю».
– Почему
