считался сырой, с запахом погреба, воздух, деревянные или земляные уплотненные стены и постоянный атрибут жителей – крошки земли на плечах, сыпавшиеся понемногу с потолка. Всё это въелось в быт людей, стало его неотъемлемой частью и не казалось чем-то необычным. Вода бралась из двух подземных источников, пищей по большей части служили жуки, но раз в полгода за мясом, ягодами, плодами и лекарственными растениями отправлялась специальная команда. Она насчитывала сейчас тридцать человек, которых готовила с самого детства аналогичная бригада прошлого поколения. Старались отбирать детей новопришедших взрослых, так как они какое-то время жили наверху и быстрее адаптировались. Хотя для выживания такого необычного, трудозатратного города требовалось хорошо развитое коллективное сознание, превыше всего ставилась личность. Личность любая: слабая, хилая, или же живая и инициативная, но все равно с надломом. И многие из пришедших в город за исцелением яро противились тому, чтобы их крох забирала эта пожирающая все любимое опасная поверхность. А потому некоторых приходилось приучать с рождения, каждую неделю их поначалу выносили, а затем выводили наверх просто для времяпрепровождения, привыкания во избежание ожогов сетчатки, ветряных язв и воспаления легких. Этим кротятам, привыкшим к сумеркам и небольшим сквознякам, все равно было тяжело открывать глаза и делать неуверенные шаги по траве. Но еженедельные повторения делали свое дело, и с восьми лет можно было начинать обучение.
Кротят в защитных костюмах и очках водили неглубоко в лес и показывали растения, при удаче – животных, однако сильные, энергичные пушистые создания вызывали у детей панику. Они, привыкшие к общению с холодными крупными насекомыми с цепкими лапками, не могли поверить в происходящее, когда ладошки утонули в теплой шелковистой шерсти.
Среди этой группы обучаемых детей была и Хана. Им показывали животных и листья растений, знакомили с инструментами и предостерегали от опасностей. Та первая встреча с зайцем поразила ее, и девочка, так как была еще совсем ребенком, стала осыпать всех окружающих вопросами о том, почему они не живут вместе с этими чудесными пушистыми зверьками и при огромном количестве естественного света. Хана каждую неделю очень ждала дня и часа выхода и по наивности донимала взрослых энтузиазмом и стремлением к наземному миру. Однажды в пахнущий сыростью день девочке сообщили, что подниматься она больше не будет и присоединится к классу с обычными предметами. Обучение в нем было заточено под научный склад ума, чтобы не потерять гениальность и образованность основателей города, без которой организовывать и поддерживать такой специфический уклад жизни бы не вышло. После произнесенной мамой новости у девочки началась истерика, экскурсии были для нее главной радостью, утренний подъем в эти дни знаменовался счастьем и предвкушением более сильным, чем в рождество. От этой новости что-то тяжелое внутри у девочки со свистом упало и своим весом надорвало что-то хрупкое.
С
