уж, хуже не бывает, – добавляла вторая половина, и диалог восстанавливался и продолжался уже и днем, и ночью.
Так вот они и жили и на жизнь свою не жаловались. Да и куда можно было пожаловаться на свою жизнь? Чем сетовать на болячки, лучше уж копать огород да сажать картошку, лук, морковь и прочий овощ, который на селе главная опора и пища. А без фрукта, будь то яблоко, груша или слива, прожить вполне можно. Разве что несколько кустов смородины на всякий случай произрастало возле самого дома в качестве лекарственного снадобья и как десерт.
Особо ярких событий в жизни пенсионеров не наблюдалось. Общение с соседями-алкашами тоже сводилось к минимуму. Лето, конечно, как один день: быстро прошмыгнет мимо. А зимой одна отдушина – телевизор. Правда, и тому место было скорее в музее. Говорят, что когда-то он был цветной, но спустя годы начал тускнеть, и все краски слились в одну серую. Но в принципе цвета были и не нужны, от него глазам одна тягость. А потому пенсионеры даже обрадовались, когда экран начал дергаться, прыгать, уменьшаться в размерах и, наконец, совсем угас, и от телевизора исходил один лишь звук.
Но слышимость была нормальной. От телевизора и узнавали про погоду, про всякие криминальные дела да новости. И о мировом кризисе услыхали посредством данного ящика. И как сильно тот ударил по карманам, тоже… Теперь уже стариков было от телевизора не оторвать. То, что не уловит один, пересказывал другой. На сей раз недослышка вышла у Матрены Тимофеевны, а зря – говорили о тех, кто в кризисе пострадал более всего. Зато у Васильича слух вдруг прорезался как никогда. Он впитывал новости аж до самой ночи, а ранним утром разбудил засоню-супругу, чтобы поделиться с ней некой новостью:
– Плохи дела, совсем плохи! – шепелявил тот, поскольку из 32-х зубов действующих насчитывалось не более двух-трех…
– Да что ж такое случилось? У кого плохи дела?! – крякнула спросонья Тимофеевна.
– У кого, у кого, да у Абрамовича Романа.
– Какого еще Абрамовича? Не знаю я никакого Романа. И чего будишь из-за всякой ерунды!
– И никакая не ерунда. Вот ты скажи, – не унимался дед, – мы с тобой пострадали от кризиса?!
– С чего это? Мне этот кризис, что есть, что нету. Слава Богу, все свое.
– Вот и я так думаю. А человек за один месяц почти все миллиарды потерял. Миллиарды! Понимаешь?!
– Батюшки! Да как же он теперь жить-то будет, на какие шиши?!
– То-то и оно. Может человек там без копейки сидит, голодный, холодный. А мы с тобой уже и на картошку глазеть не желаем. Мясо нам подавай да пироги всякие… Нет, лично я так не могу, людям помогать надо…
– А если какую-нибудь посылку собрать… Сало у нас есть, картошка, лук, мука. И носки туда положу, которые для тебя вязала…
–Положи, положи, – согласился супруг.
– И грибочков, и варенья, и сметанки…
– И то верно… И денег пятьсот рублев добавлю от себя лично. Все легче будет…
– А
