Вольфсон, опуская опустевший стакан тонкого стекла на белый стол.
– Мягкий, – сказал я, выдыхая в свой и наблюдая, как пар от дыхания осаживается на стеклянной стенке сосуда.
– Точно, – поддакнул Аркадий и задумался. Я тактично молчал.
– Слушай, Степан. Давай так, без обиняков. Гурам через две недели – «старикам везде у нас почет». Кто вместо, знаешь?
– Ты, – спокойно сказал я.
– Молодец, догадливый, – в голосе Вольфсона скользнула легкая ирония. Я лишь улыбнулся в ответ.
Вольфсон достал сигаретную пачку, чиркнул возле моего носа зажигалкой, прикурил свою. Тренируя аккомодацию, я медленно переводил взгляд с пыхтящего алым кончика сигареты на пейзаж за окном, и обратно. За оконным стеклом было пусто, холодно и тоскливо.
– Все правильно, Стёп-Ваныч, все правильно. Я теперь новый заведующий. Секрет Полишинеля…
Спокойно улыбнувшись, я взглянул Вольфсону в глаза, затягиваясь его халявной «мальборятиной». В моем хозяйстве денег на такие изыски предусмотрено не было.
– Только вот, чего никто не знает, – продолжил Аркадий, сделал паузу… – ненадолго это.
– Почему, Аркадий Борисович?
– Потому что я – уезжаю.
– Далеко?
– На воссоединение с исторической родиной.
– Понятно. Значит, насовсем.
– Ты умен и догадлив, кабальеро.
– Когда?
– А прямо в июле, перед фестивалем молодежи и студентов. Они все – на крыльях любви к коммунизму и светлому будущему человечества – сюда, а я – в ряды международных сионистов – в прямо противоположном направлении пересечения государственной границы.
– Не боишься? – спросил я.
– Где? Здесь или там?
– Там, Аркадий.
– Ах, там… Там-то мне бояться нечего. Это здесь я инвалид по пятому пункту, а чуть что – так и вовсе врач-вредитель. Прецеденты были. В курсе?
Я кивнул. Аркадий наплеснул по второй.
– Короче, Склихасофский. Отделение нуждается в заведующем. Прямо с июля.
Я молчал.
– Кроме тебя, ставить некого. Остальной контингент – либо хворый, либо подлец, либо алкаш, либо все вместе в разных сочетаниях.
Я молчал.
– Что воды в рот набрал?
– Зря вы, Аркадь Борисычь, хороший армянский-то водой называете…
– Зря – не зря… Я вопрос задал.
– А это был вопрос?
– Стёпа, заканчивай бодягу разводить. С начмедом я уже говорил. Не возражает. С главнюком тоже. Ты молодой, умный, старательный. На хорошем счету в больнице. Подходишь по всем статьям. Опять же, по пятому пункту не хвораешь. Ну?.. – Вольфсон внезапно запнулся, хлопнул себя по лбу. – По комсомольской линии взысканий не имеешь?
