и с самым нейтральным выражением лица заправил мне за ухо выбившуюся прядь. А потом сообщил:
– Можешь, конечно. Но все равно пойдешь, так как иначе не узнаешь, что же нам можно сделать с этой ситуацией.
Он вообще непробиваемый?
– Я хочу, чтобы ситуации просто не было!
– Малыш, вынужден тебя разочаровать. Она уже есть – раз. И я не согласен молча исчезать по первому щелчку твоих прекрасных пальчиков. Потому нам с тобой придется подумать и прийти к компромиссу. Ты же знаешь, что такое компромисс?
– Знаю, – сквозь зубы выплюнула я, снова злясь на то, что василиск уже все решил и сейчас, похоже, весь диалог будет крутиться вокруг того, чтобы уломать меня на удобный ему вариант.
– Прекрасно, я рад.
Но что-то подсказывало, что если я не пойду сейчас с ним трапезничать, то повторится уже пройденный опыт. Меня закинут на плечо, прикроются невидимостью и отнесут.
Потому, Матильда, сходим и поедим.
А потом уже наедине с собой станем думать, как избавиться от слишком авторитарного поклонника.
– Тогда если уж ты вспомнил про такое замечательное понятие, то хорошо бы ему следовать. Я не хочу снова идти в пафосный ресторан, уверяю, он произвел на меня в первый раз такое большое впечатление, что хватит на пару лет вперед.
Ну действительно, несмотря на то, что персонал действительно был идеально вежлив, мне все равно было дико неуютно.
– Хорошо, я понял примерный уровень твоих запросов.
Я подозрительно покосилась на следователя. Он может вести лекции на тему «Как одной нейтральной фразой можно оскорбить человека и самому этого не заметить».
Потому что мне в «примерном уровне твоих запросов» почудился намек на все на свете, начиная с воспитания и заканчивая сословной принадлежностью. Мотенька, девочка моя, да у тебя комплексы!
Но с красноглазым я послушно отправилась в указанном им направлении. И в этот раз, идя по улице, заметила странное… а именно то, что на нас обращали внимание.
Косые взгляды от хорошо одетых господ, удивленные от рабочих и завистливые от дев всех мастей.
– Почему они так смотрят? – на очередном изумленно-брезгливом взгляде какой-то хорошо одетой красивой барышни, что прошла мимо, я невольно прижалась к локтю идущего рядом василиска.
– Потому что видят, – спокойно отозвался он.
– В смысле?..
– В прямом.
Краткость – сестра таланта. Лаконичность – брат одаренности. Сокращение – родственник…
В общем, можно понять, что у меня так себе получаются метафоры, а у красноглазого так себе выходит диалог, да?
– А до этого они нас, что ли, не видели? – я решила быть терпеливой девочкой и задать еще один наводящий вопрос.
– Да.
– Как так вообще?
– Я накладывал на нас невидимость. Все время за пределами ресторана, к примеру. Там не болтливый персонал.
Нет, я предполагала,
