как по лепесткам роз. На улицах было не протолкнуться: люди, телеги, кареты, всадники. Все снуют туда-сюда. Так, городок торговый, понятно, но кому предложить товар и за сколько? Прогулялась по улице, послушала, что говорят люди, посмотрела на витрины и цены, и отправилась в меняльную лавку, что находилась недалеко от центра.
Приказчик, услышав звон колокольчика, поднял голову, уставился на меня тяжёлым пронизывающим взглядом. Так, если я буду мямлить, ничего не получу и я, подойдя к прилавку, наклонилась к приказчику, тихо сказала, что есть на продажу дивная вещь.
– Откуда? – насторожился приказчик.
– Оттуда, – я вложила в голос всю многозначительность, на которую только была способна.
– Ах, даже так? – настороженность сменилась удивлением, и даже некоторым уважением. Это с чего вдруг? А приказчик, понизив голос, спросил, – и как там у дяди?
– Нормально. Жив, здоров, чего и тебе желает, – я ответила влёт, сама удивляясь тому, откуда и что берётся, а приказчик, удовлетворённый таким ответом, спросил:
– Так что за вещь?
Я достала из внутреннего кармана куртки плоскую коробочку, открыла, показывая приказчику содержимое. Приказчик, сверкнув глазами, уставился на мои руки. Смотрел пару секунд острым хищным взглядом, потом спросил:
– Сколько хочешь?
Вместо ответа я лихо покрутила пальцем в воздухе, рисуя череду нулей. Приказчик прищурился:
– Охолони. Ишь, размахнулась.
– Я ещё не размахнулась, я только руку отводить начала.
Мужик, по достоинству оценив в первую очередь ответ, одобрительно покачал головой, и назвал цену. Да? За эти копейки пусть купит себе дырку от бублика, и я начала торговаться, попутно удивляясь открывшимся способностям, ведь раньше я никогда не умела выбивать лучшие условия, и брала, что дают. А тут, поди ж ты! Вот, что значит, некуда бежать.
Приказчик оказался не из уступчивых, стоял насмерть, понимал, шельма, что покупает контрабандную вещь. Ах, так? Ну, ладно. Если он не хочет платить, заплатит кто-то другой. Вон, тут рядом ювелирка. А вот этот ход помог. Не желая выпускать из рук гарантированный барыш, приказчик резко поднял цену. Я понятия не имела, много прошу или мало, но нагнетать не стала, вспомнив о чулках и решив не жадничать.
Приказчик насыпал в мешок грамм триста серебра, бухнул на прилавок. Вот и замечательно. Я схватила мешок, пихнула в карман и, собираясь уходить, отдала честь, как это делают американцы: приложив ладонь ко лбу и резко отведя её в сторону, чем вогнала приказчика в полный ступор. Мужик застыл с открытым ртом, а я, понимая, что на этот раз сделала что-то уж совсем не то, вылетела из лавки, ввинтилась в толпу, скрываясь за чужими спинами. Надо срочно переодеться! Срочно.
Я пошла к центру город. Ну, как пошла, поскакала по улице, старательно перепрыгивая зловонные лужи и не менее зловонные лепёшки, думая, как они тут живут? От одного запаха можно
