секунд, пока Сэра не уронила крошечный сгусток света себе на одеяло и он не раскололся.
– Ты теперь всегда выигрываешь, – пожаловалась она. – Ты позволяла нам побеждать, когда мы были младше, – и до сих пор позволяешь Тими. – Сэра провела рукой по водяному пятну. – А теперь мое одеяло мокрое.
– Значит, ты понимаешь, почему я не дала тебе выиграть!
Взмахнув рукой, Елена заставила воду испариться.
Сэра засмеялась, но затем произнесла с тоской:
– Я бы тоже хотела уметь читать магические заклинания.
– Это не магия, это гнозис – силацийское слово, которое на самом деле означает «тайное знание», – ответила Елена, глядя, как Самир идет обратно к своей палатке. Вот именно, Самир, пора спать. – И мы не «читаем заклинания» – нам не нужны слова для того, чтобы направлять энергию, лишь мысли. Только ученики и менее талантливые маги произносят слова вслух, чтобы сконцентрироваться и сфокусировать свою энергию. Я использую слова, лишь когда хочу сотворить что-то сложное.
Увидев, как Самир скрылся в своей палатке, Елена выдохнула. Она вытащила из кармана небольшую пригоршню перьев – подарок от Гурвона, содержащий в себе животную энергию, и, коснувшись разума ночной птицы, пустынной неясыти, приказала ей присматривать за их палаткой. Управление животными не являлось ее сильной стороной, однако Елена была способна на простые трюки вроде этого при наличии необходимого ключа, пусть этот ключ и был подарком ее отдалившегося любовника.
Ты все еще встречаешься с Ведьей, Гурвон? Ты говорил мне, что все кончено, но я тебе не верю.
Перекатившись на живот, Сэра взглянула на нее из-под вуали густых черных волос.
– Что решит отец, Элла? Встретившись с кешийцем насчет шихада?
Елена взглянула на свою маленькую принцессу, чье светло-коричневое лицо освещал голубой свет водяного шара. Вопросы Сэры с каждым разом «взрослели». Она становилась женщиной, чьи интересы простирались гораздо дальше рождения детей. Она все еще не была помолвлена, хотя такое решение следовало принять уже давно – предложения поступали и от римонской, и от джхафийской знати. Она была наполовину римонкой, наполовину джхафийкой, так что могла выйти за представителя любого из двух народов, не поставив под угрозу шансы своих будущих детей на престолонаследование.
– Полагаю, твой отец постарается не закрывать себе ни один из путей так долго, как только сможет. Джхафийцы и кешийцы воевали много лет до того, как здесь поселились римонцы, и кешийцы уже пытались поднимать бунты против джхафийцев. Наша оборона на юге сильна, но армии невелики.
– Но нейтральными мы точно не останемся, – сказала Сэра, нахмурив лоб. – То, что совершил рондийский император, являлось злом – все эти бедняги, погибшие в Гебусалиме! Хотела бы я, чтобы все рондийцы были такими, как ты, Элла, – тогда был бы мир, как раньше.
– А, но я не рондийка, – ухмыльнулась Елена. – Я из Нороса, и мы любим рондийцев не больше, чем вы. Мы воевали против них, но проиграли.
В ее памяти всплыли лица из прошлого:
