унесла с собой сладостный покой этих дней.
Действительно, при дворе начались разговоры, что король в скором времени женится на принцессе Маргарите Савойской.
Мазарини, желавший принудить Испанию подписать мир и закрепить его браком Людовика XIV с инфантой Марией-Терезией, предпринял чрезвычайно ловкий маневр: короля Испании следовало припугнуть, сделав вид, что свадьба с савойской принцессой – дело почти решенное. Естественно, истинных намерений Мазарини не знал никто, в том числе и Людовик XIV. Мария Манчини взволновалась необычайно.
Напротив, юный монарх встретил эту новость с полным спокойствием и попросил возлюбленную сопровождать его в Лион, где он должен был увидеться с Маргаритой Савойской…
25 октября король покинул Париж вместе с королевой-матерью и многочисленной свитой. Кортеж состоял из двадцати карет, не считая телег, на которых везли ковры, кровати, покрывала, посуду и все прочее, без чего двор не мыслил своего существования. В целом это была чрезвычайно внушительная кавалькада, неторопливо продвигавшаяся вперед среди радостных кликов крестьян, сбегавшихся посмотреть на это диво с таким же энтузиазмом, как их правнуки, жаждущие взглянуть на участников велосипедного пробега Тур де Франс…
Стояла прекрасная осенняя погода, и Людовик XIV вскоре оставил карету, пересев на лошадь. Мария Манчини последовала его примеру, и они провели это путешествие самым приятным образом, воркуя вдали от нескромных ушей.
В Лион прибыли 28 ноября.
Через несколько дней двор получил известие, что са-войские принцессы приближаются к городу. Людовик XIV со сверкающими глазами бросился к лошади, совершенно забыв о Марии Манчини, и поскакал навстречу Маргарите, которую ему не терпелось увидеть.
Ибо предварительно было решено, что брак состоится лишь в том случае, если король найдет принцессу по своему вкусу. Кардинал предусмотрел эту статью, поскольку опасался навязать Людовику XIV уродливую жену в ситуации, когда маневр с испанцами мог закончиться и неудачей.
Анна Австрийская с нетерпением ожидала возвращения сына. Он вернулся в самом веселом расположении духа и чрезвычайно довольный.
– Ну как? – спросила королева мать.
– Она такая же миниатюрная, как жена маршала де Вильруа, – ответил Людовик XIV, – но фигура у нее необыкновенно красивая. Она чуть смугловата, но ей это идет. У нее красивые глаза, вообще, она мне очень нравится и вполне мне подходит.
Тогда савойские принцессы подъехали в своих каретах к городским воротам. Там их встретила королева-мать, и Людовик XIV выказал необычайную любезность по отношению к Маргарите.
Вечером все стали расходиться на ночлег по домам, расположенным на площади Белькур, и к королю, который уже мечтал о том, как он проведет первую ночь с изящной савойской принцессой, подошла Мария Манчини. Радость его померкла.
Бедная девушка плакала. Мадемуазель де Монпансье, злорадствуя, уже успела пересказать ей слова Людовика
