а вскоре великие державы и огромные корпорации уже вились над Атырау, учуяв богатства и предлагая последние ноу-хау, позволяющие добыть максимум ресурсов за минимум времени.
Сейчас перед Казахстаном встал следующий вопрос: хватит ли мудрости у старой-новой элиты (казахские патриоты происходят из бывших коммунистов), чтобы обойти «нефтяное проклятие», – иначе говоря, будут ли нарождающиеся демократические институты смыты той волной человеческой жадности, которая сопровождает открытие залежей природных богатств? Альтернативой этим институтам является система, которая регулируется главным образом коррупцией. Такой была судьба всех стран, пораженных в последнее время этим недугом, – например, Анголы, Нигерии и Индонезии, – хотя изначальным и, наверное, непревзойденным образцом является здесь Саудовская Аравия.
На сегодня почти ничего не указывает на то, что «выборная диктатура» президента Нурсултана Назарбаева способна равномерно распределять денежные средства, даже при учете того, что благодаря столь небольшому населению у него и его друзей-олигархов имеется реальная возможность так поступать.
Коррумпированная система правления, которую взрастили нефтяные прибыли, создала, помимо всего прочего, атмосферу попустительства, в которой процветает один из самых губительных криминальных промыслов мира. В Атырау я приехал для того, чтобы расследовать участь не нефтяных миллиардов, а другого «черного золота», которым славится этот город. Река
Атырау и Каспий – центр торговли икрой в Казахстане.
Урал является единственным сохранившимся нерестилищем осетровой рыбы белуги. Если двигаться в направлении дельты реки, Атырау быстро заканчивается и остаются только дороги, убегающие в пустынный ландшафт. По нескольким опустевшим деревням уныло бродят убогого вида рыбаки в болотных сапогах. Говорить об осетровом промысле они не хотят, но один все же проговаривается: «Мы получаем от государства по 3 доллара за рыбу, когда икру продаем. Но с каждым годом становится труднее. Рыбы меньше». Когда икра убитой самки заканчивает свой долгий путь от реки Урал до самых изысканных столов Нью-Йорка или Парижа, она может стоить 6—7 тыс. долларов за килограмм. Эта прибыль в 100 000% – доход, способный ввести в искушение самых законопослушных граждан. И никакого дорогостоящего бурового оборудования для этого не потребуется. Единственные стартовые инвестиции, которые нужны для икорного промысла, – это сети и нож.
Доступ к икре на Каспии стал стимулом для роста одного из самых прибыльных мафиозных промыслов в бывшем Советском Союзе. Популяция каспийского осетра резко сократилась за последние 15 лет. В 2004 году прикаспийские государства добыли всего 760 тонн осетра, – в 1985 году его было добыто 26 тыс. тонн. Таковы последствия развернутой «человеком разумным» программы по истреблению этого древнего вида, который со времен динозавров, вплоть до 1989
