не то я тебе устрою, ясно?
Чарли молчал, облизывая губы и подыскивая разумные слова. С трубы над головой стекала дождевая вода, капала на бетон под ногами, мочила левую штанину и норовила просочиться в носок.
– Мисс Янг, – наконец произнес вестник, – иногда меня присылают как предостережение, а иногда – как последнюю любезность, мой визит не обязательно означает смерть человека, скорее…
– Ты пришел из-за дома? Поздно – все уже уехали к черту. Конец, блин, только мы с места не сдвинемся, слышишь? Передай своему боссу, мы, блин, отсюда ни ногой.
Вестник Смерти – пятки вместе, спина прямая – ощущал себя последней выстоявшей скалой, которую хлещет разгневанное море. Кто именно победит в битве между девичьей яростью и профессиональным хладнокровием, сомнений почти не было.
Тут из глубины квартиры долетел еще один голос – теплый, как слоеное пирожное из духовки:
– Агнес, впусти человека, ладно?
В другом краю…
…возле ограждения из колючей проволоки…
…вестница Голода стояла перед громкоговорителем, который почему-то тыкали ей в лицо, и говорила задыхающемуся от гнева мужчине, хозяину громкоговорителя:
– …ведь манипуляции с генами начались с Менделя и гороха?..
У кромки песков…
…вестница Войны задумчиво дергала себя за нос, скрывая удивление, и бормотала:
– Сколько-сколько, вы говорите, за баррель?
В белом свете лабораторных ламп…
…вестник Чумы поднимал руки и восклицал:
– Нет, спасибо! Знаю, она хорошо запечатана, но я все равно не хотел бы ее уронить, пусть кто-то другой возьмет, если вы не против.
В муниципальном доме в Кеннингтоне…
…вестник Смерти сидел на потрепанном буром диване в потрепанной бурой комнате, пол которой занимали бурые картонные ящики со старыми бурыми бумагами, а мужчина с короткой седой растительностью на эбеново-черном лице, одетый в темно-синий свитер и коричневые вельветовые брюки, дул на горячую кружку с чаем и спрашивал:
– Издалека приехал, сынок?
– Нет, сэр, – отвечал Чарли.
Агнес сунула ему чашку с логотипом футбольного клуба «Ливерпуль»; ее ручка давным-давно была принесена в жертву кухонным богам. Вестник крепко обхватил чашку, грея промокшие пальцы, а старый Иеремия Янг посмотрел на стоящий рядом чемоданчик с инструментами.
– Я живу в Лондоне, – пояснил гость.
– А, хорошо. Что, у Смерти в каждой стране по вестнику, или ты путешествуешь?
– Путешествую.
– Тебе нравится? Ты ведь, наверное, вечно в аэропортах. Или у тебя огненный скакун?
– Скакуна нет. Я… Да, мне нравится. Я встречаю разных людей, смотрю, как они живут. Это ведь интересно, правда?
– Даже если их жизнь подошла к концу?
– Иногда… иногда да.
