style="font-size:15px;"> – Мне мама так делала. И еще хлеб поджаривала…
– Хочешь гренки? Как она их делала?
– Я не помню.
Горло свело, и мне стало тяжело дышать, а Рита достала из шкафа сковороду и поставила ее на плиту.
9
– Филипп, зайчонок, иди завтракать!
– Ма, ну ещё минуточку…
– А кто мне собирался помогать?
Мама смеётся, отгибая край одеяла, под которым я прячусь и никак не хочу вылезать.
– И где же спрятался мой любимый мальчик? – ее ладонь безошибочно находит мою ногу и щекочет. Так, что я начинаю дёргаться в своем убежище и хохотать. – Вставай, зайчонок. Если поторопимся, то папа отвезёт нас.
– Правда?
– Правда.
– Ура!!!
Я вскакиваю с кровати и бегу умываться в ванную, а потом на кухню, где мама уже дожаривает гренки. Странное название, и ещё более странное то, что вырезанную из хлеба ёлочку нужно потереть чесноком.
– Чтобы вырасти таким же большим и сильным, как папа.
И я тру, хотя мне не очень нравится этот вкус. Ведь если я стану, как папа, то у меня тоже будет огромная черная машина и дядя Гуря с пистолетом. Он обещал научить стрелять, когда я подрасту. И ещё драться, как взрослые в фильмах. Так, чтобы меня никто не обижал. Особенно Федька.
– Чеснок. У тебя ведь есть чеснок? – спрашиваю я с надеждой.
– Да. Посмотри на полочке в холодильнике.
Чищу один зубчик и тру им обжаренный хлеб с каждой стороны, не обращая внимания на то, что обжигаю пальцы.
«Яичница-солнышко и гренки с чесноком… Мама, я вспомнил… вспомнил…»
Я мою за собой тарелку, как в детстве. Только теперь мне не нужно вставать на табуретку, чтобы дотянуться до крана. И никто не взъерошивает мои волосы. Тогда они были длиннее, за что Федька постоянно обзывал девчонкой, а я обижался.
– Спасибо… Я позвоню.
Теперь я точно знаю, что позвоню. Нужно только купить телефон и восстановить сим-карту – салфетка с номером должна лежать где-то в квартире. Или закажу детализацию звонков, если не найду.
– Диск. Ты забыл диск, – Рита смущается и протягивает мне коробочку.
– Не понравился?
– Понравился. Просто…
– Тогда оставь себе. Пока. И это… я был не прав.
Мне удается выдавить из себя хоть что-то отдаленно похожее на извинения. Признать, что все же накосячил, и тут же сбежать. Чтобы она не догадалась – я не умею извиняться. Просто не умею, не знаю, как это делается в ее мире. В моем все гораздо проще.
Выскочив на улицу, я запоминаю адрес и иду в сторону ближайшего магазина сотовой связи – купить телефон, восстановить сим-карту и заказать детализацию. Мне смешно от того, как реагирует на меня
