и отправился вниз, поглазеть на караван вблизи.
У широких подъездных ворот уже хозяйничал дородный Денит, помогавший разворачивать фургоны, распрягать и уводить к стойлу усталых кутасов. Тут же сновали и трое ражих детин, то ли сыновей, то ли племянников хозяина, Кромм не запомнил. У старшего из них уже кустилась такая же борода, как у Денита, той же формы, на шкиперский манер. Кромм сорвал с ближайшего куста сухую веточку, быстро заточил её ножом, сунул в зубы и двинул в хвост каравана, чтобы поглядеть, что там такое большое топало в пыли.
Из фургонов посыпали люди с уставшими запылёнными лицами. Поднялся гул, закричали дети. Кромм с улыбкой шёл вдоль каравана и вдруг остановился как вкопанный. Перед ним возвышался мощный коричневый горбыль высотой метра с четыре. Ныряя вниз к земле он превращался в толстую лохматую шею, оканчивающуюся совсем уж крохотной головой, состоявшей из опущенных книзу, будто обвисших, буйволиных рогов, крупного телячьего носа между ними и пары крохотных глазёнок. Кромм прошёл дальше, чтобы оглядеть животное целиком. Издали оно смахивало на зубра с бараньей головой и приземистыми толстыми ногами как у слона или бегемота.
Прицениваешься, спросил сзади слегка насмешливый голос. Кромм обернулся и увидел погонщика с багром в руках. Тот размотал с лица полосу ткани и снял похожие на лётные очки, освобождая лицо, и теперь стало заметно, как крепко пропылилась его кожа в незащищённых местах. Кромм мотнул головой в сторону незнакомой зверюги и сказал: там, откуда я родом, таких нет. Кто это? Тяглун это, он же тягловый бык, ответил погонщик с лёгкой ноткой хвастовства: у меня таких четверо. Жрут, конечно, много, но оно того стоит. Грузоподъёмность у них чудовищная просто. Тот, что тебе понравился, молодой ещё, за половину золотого декана могу тебе уступить, после того, как до Сеэры доберёмся.
Откуда ты знаешь, что мне надо до Большой Сеэры, с подозрением спросил Кромм. А куда ещё может понадобиться такому господину, хмыкнул погонщик: у тебя один жилет на два серебряных декана потянет. А ботинки? Кожа так выделана, что сразу видно, ты руками не работаешь, за медные грошики здоровье своё не гробишь.
Кромм льстиво улыбнулся: а я смотрю, ты в людях разбираешься. Сколько возьмёшь, чтобы доставить меня до места? Погонщик сплюнул на пыльную дорогу и улыбнулся в ответ: ехать ещё триста миль, вот по серебряной марке за каждую сотню миль я с тебя и возьму. Всего, получается, три серебряных. И ещё одну за еду, и одну, если будешь пить сидр. А если крепкое будешь пить, то и все две. Ну и за доставку багажа возьму тоже. Итого набегает серебряный декан. Кромм закатил глаза: да я за половину этой суммы найму у Денита аэрокаб и долечу за три часа!
Они начали торговаться и орали друг на друга с четверть часа, перебивая, плюясь, изрыгая матерщину и клянясь самыми страшными клятвами, после чего, погонщик сорвал с головы полосатый тюрбан, со всего маху
