людей Кинлэфа полегло вместе с вашими, – сказал я.
– Ни одного, господин. – Отцу Бледоду не удалось скрыть презрения. – Ни одного.
Теперь Этельстан понял, куда я клоню. Кинлэф послал валлийцев на приступ, но никого не отрядил в помощь им. Валлийцы дрались, а саксы смотрели, как они умирают, и это разозлило Гриффита и его людей. Они могли бы оказать нам сопротивление накануне, но предпочли не сражаться, потому как потеряли веру в Кинлэфа и его дело. Этельстан посмотрел на воинов, выстроившихся позади священника.
– Что может Гриффит предложить мне в обмен на жизнь его сына? – спросил он.
Поп обернулся и заговорил с коренастым, широким в плечах человеком с золотой цепью на шее. У Гриффита из Гвента было угрюмое лицо, седая спутанная борода, а один глаз, правый, не видел и был белым как падающий снег. Шрам на щеке указывал, что зрение у глаза отнял клинок. Говорил он, понятное дело, на родном языке, но я улавливал горечь в его словах. Наконец отец Бледод повернулся к Этельстану:
– Чего хочет лорд принц от Гриффита?
– Хочу услышать его предложение, – ответил Этельстан. – В чем оценивается жизнь его сына? В серебре? В золоте? В лошадях?
Последовал еще один короткий разговор на валлийском.
– Господин, Гриффит не может предложить тебе золото, – признался поп. – Но он расплатится с тобой именем человека, который его нанял.
– Его нанял Кинлэф! – Этельстан рассмеялся. – Мне это и так известно! Ты тратишь мое время, отче.
– Это не Кинлэф. – Это произнес на корявом английском сам Гриффит.
– Ну конечно не сам Кинлэф, – презрительно бросил Этельстан. – Он послал кого-то, кто подкупил тебя.
– Это не Кинлэф, – повторил Гриффит, потом добавил что-то на родном языке.
– Это был не Кинлэф, – перевел отец Бледод. – Тот ничего не знал про нас, пока мы не прибыли сюда.
Несколько ударов сердца Этельстан молчал, потом осторожно снял свой плащ с плеч отца Бледода.
– Скажи Гриффиту из Гвента, что я пощажу жизнь его сына и позволю ему уйти в полдень завтра. В обмен на сына он назовет мне имя моего врага, а также отдаст золотую цепь, висящую у него на шее.
Отец Бледод перевел требование, и Гриффит неохотно кивнул.
– По рукам, лорд принц, – промолвил Бледод.
– А цепь будет пожертвована церкви, – добавил Этельстан.
– Эрслинг, – снова сказал я, все так же тихо, чтобы принц не услышал.
– И Гриффит из Гвента, – продолжил Этельстан, – даст слово удерживать своих людей от набегов на Мерсию в течение полного года.
На это тоже дано было согласие, хотя, по моему мнению, это пустое обещание. С таким же успехом Этельстан мог потребовать от дождя не идти целый год. Наивно ожидать, что валлийцы откажутся воровать.
– Завтра мы встретимся снова, – закончил принц.
– Завтра, эдлинг, – отозвался Гриффит. – Завтра.
Он пошел прочь, сопровождаемый своими воинами и отцом
