на деревянный бортик песочницы.
– Сколько тебе лет? – спросил он мальчика.
– Через месяц будет семь лет, и я пойду в школу, – мальчик усердно лепил из песка обширный город. Он помогал себе открытой шкатулкой, а стержнем прорывал каналы и рисовал дороги между частями города. Понимая, что сразу забрать предметы не удастся, Глеб продолжил разговор:
– А тебя возьмут в школу? Нужно же как следует подготовиться…
– Я подготовился, – уверенно заявил мальчишка, не поворачивая головы в сторону Глеба. – Я умею читать и писать… Правда, пока только печатными буквами. А еще я считать умею до ста.
– Ого! – присвистнул Глеб, желая понравиться малышу.
– Правда, когда считаю до ста, то я сначала считаю до пятидесяти.
– Почему? – такое обстоятельство позабавило Глеба.
– Потому что после пятидесяти нужно отдохнуть.
– А почему после пятидесяти нужно отдохнуть?
– Потому что это половина, – мальчишку стали раздражать вопросы дяденьки, на которые он не знал, как ответить. Он вскочил с корточек на ноги и стал топтать только что отстроенный город. В разрушительный процесс были включены и шкатулка, и стержень.
– А чего половина? – сказал на автомате слегка опешивший Глеб.
– Половина… жизни! – громко крикнул мальчуган и бросил в песок шкатулку и стержень. Еще один раз пнув остатки песочного города, он повернулся спиной к Глебу и побежал в сторону подъезда. Потом внезапно остановился, повернулся и, оправдываясь, сказал:
– Все равно я солдатиков с собой не взял!
Глеб, качая головой, подобрал шкатулку, вложил в нее стержень и собранные письма. Уже в подъезде он раскрыл первое письмо.
Глава пятая,
в которой выясняется, что это письмо запорожские казаки пишут турецкому султану
Вот, получил домашнее задание. Во время отсутствия, чтобы никакого присутствия. В смысле водки и женщин. Да мне лень. Ужасная, обволакивающая лень. Праздность тела и души. Предаюсь безделью: не мою посуду, практически ничего не готовлю, не гуляю, никого не желаю видеть. Весь в затворничестве. Сутками напролет у компьютера, поглощен «Тотал Инфлюенс». Игромания – это та же водка, только без порчи желудка, без удара по многострадальной язве. Зато тот же удар по мозгам. Шевелится, лениво пытается отрыть глаза Совесть. Но она так же, как и я, спит до часу дня. И потом еще долго не просыпается (прямо как Енот!). Понимаю, что должен скучать, но ничего поделать не могу. Не скучается. Пока, видимо, это просто типа выходного. Все придет, но не сейчас. А сейчас возникает желание во время курения на балконе заняться обустройством его – балкона. Такие мысли были сразу, как мы сюда переехали, в эту новую квартиру моего зятя, в перспективе – мою, конечно. Если повар нам не врет. Кстати, о поваре. Что бы
