решением, то есть подходящей отмазкой на счет выпивки. Машинально, так, как он делал всегда при выходе из туалета, Глеб потянул рукой рулон туалетной бумаги, чтобы оторвать кусок нужного размера, и замер от неожиданности. Он увидел на рулоне улыбающийся портрет Влада. Портрет повторялся в заданном алгоритме, как кадры в кинопленке. Надеясь, что портреты вот-вот кончатся, Глеб тянул бумагу дальше и дальше. Но улыбающийся Влад по-прежнему продолжал улыбаться с ленты рулона. В конце концов, до Глеба дошло, что его жена, поджидая благоверного с работы час-другой-третий, увидела в углу коридора стопку многотиражной газеты «Аэропорт». Это был дополнительный тираж, выпущенный специально под выборы Влада Скорострельникова. Жизнерадостный портрет последнего с биографией, программой и предвыборными лозунгами открывал газету. Нелли не поленилась, вырезала из каждой фотографию Влада и приклеила на весь рулон туалетной бумаги – кадр за кадром. Это была оригинальная месть загулявшим собутыльникам. Глеб порадовался изобретательности жены. Он еле сдерживался, чтобы не взорваться от хохота. Детей нельзя было будить, а жена, скорее всего, притворялась, что спит. Ее шедевр из аппликаций стоил обратной связи. Глеб пошел сдаваться и просить прощения…
А ведь вчера ему поначалу показалось, что у него галлюцинации! Не смех его распирал в первые секунды, а легкий шок. Потому как сперва промелькнула мысль – уж не предвыборную ли туалетную бумагу стал выпускать Скорострельников? Местный Дом печати технически мог легко освоить этакий полиграфический изыск. Только потом пришли логика и здравый смысл. Вот и сейчас, увидев голого Сизифа, напоминающего армянина, в подъезде собственного дома, да еще и после появления громадной каменной глыбы, Глеб мог запросто решить, что все это игра похмельного воображения. Только вот иногда лифт, неспеша поднимающийся вверх, содрогался от ударов. Тряслась кабина, тряслись стены подъезда. «Не застрять бы!» – подумал Глеб. И тут на нужном этаже дверцы лифта раскрылись. Двинувший было к выходу Глеб оцепенел – выход из лифта загораживала та же самая глыба, которую опекал Сизиф. Специально или не специально Сизиф заслонил камнем выход; Глеб не стал разбираться и нажал кнопку пятого этажа. На пятом его ждало разочарование – то есть тот же самый камень. И на третьем тоже. В отчаянье Глеб задумался – на какой этаж подняться, чтобы успеть проскочить на свой?
– Не торопись, – раздался голос из динамика под панелью кнопок. Там, где всегда надпись «Лифтер». – Сизиф сегодня в ударе. Ему кажется, что еще немного, и он закатит свой груз на самую вершину.
– Эй! – не очень вежливо закричал Глеб. – Мне сейчас не до дурацких шуток! Я хочу попасть домой!
– Так попадай, – равнодушно ответил голос.
– Кто вы? – на грани истерики закричал Глеб. – Мало того, что один сумасшедший таскает кирпичи по подъезду, второй сумасшедший изображает лифтера!
– Кто я? – удивился голос. – Я – это ты
