но снаружи открывается хорошо.
Он вышел из машины последним и принялся зазывать всех в здание. Анна Степановна испросила разрешения подождать на воздухе.
– Как скажете, товарищ Петрова, – продемонстрировал одновременно покладистость и необходимость соблюдать субординацию на людях Дюшенька и тут же переключился на Морского: – Вот здесь Толстой и принимает. Да тут все сейчас заседают. Еще и гости часто захаживают. Ваша пишущая братия тоже бывает – у нас нынче каждое перо на счету. Да вы не тушуйтесь, – заметив, что Галочка не спешит идти вперед, Дюшенька широким жестом распахнул украшенную вензелями дверь и приглашающе кивнул: – Тут даже для меня уже все свои, хотя я газетчиков не люблю и от культуры этой вашей далек как от Луны. Заходите! Я, собственно, вас сейчас всем и представлю. Давайте свои документы, я заброшу секретарю Алексея Николаевича.
Морской решительно направился внутрь, и Галочка поняла, что ни очистить от грязи запачкавшуюся еще на вокзале штанину брюк мужа, ни попросить его зачесать набок волосы, чтобы прикрыть образовавшуюся в последние годы лысину, ни даже просто поговорить с Морским наедине перед визитом к Толстому не получится.
Глава 3
Военный отдел Харьковского горкома
Сквозь распахнутую дверь Морской видел прохаживающегося по кабинету пожилого довольно крупного, но очень энергичного мужчину с дымящейся трубкой в зубах – Алексей Толстой был явно не в духе.
– Товарищ партийный граф! – монотонно докладывал ему секретарь. – Людей не хватает, машин нет… Вы одновременно и на ХТЗ, и в Померки не успеете. Одну из встреч все же придется отменить.
Поступать в личное распоряжение классика Морскому было одновременно и лестно, и странно. Именитые писатели частенько сотрудничали с газетами, но о привлечении репортеров к литературным делам раньше слышать не доводилось.
– Должен успеть! – рявкал подчиненному в ответ Толстой. – Дозвонитесь до кого можете, скажите, чтоб передали кому надо, что я все равно буду. Пусть ждут допоздна. Это вы, дорогой наш старпер, чуть ночь, так на боковую, а я еще и в редакцию «Украины» потом заскочить успею, узнаю, что они там насобирали.
– Так я же не про себя, я про людей, – гнул свое секретарь. – Сами подумайте: они одну смену отработали, дополнительную смену взяли, а тут еще вы со своими расспросами. И им всем, между прочим, завтра снова на работу…
Морской начал догадываться, что грядущая работа будет посвящена вовсе не литературе. То есть он и раньше знал, что Алексей Толстой представляет в городе отделение Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию зверств немецко-фашистских захватчиков, но лишь теперь понял, что это, похоже, основное дело классика в Харькове.
– И столовые, между прочим, к вечеру закроются. А у нас там договорено. И бог с ним, с ужином, но ведь помещение! Где же встречу тогда проводить, товарищ партийный граф? – продолжал
