О. Орлов, управделами В. Шахновский.
Я устроился за приставным столиком, достал диктофон, поскольку твердо решил без интервью не уходить.
– Ты что это достал? – спросил Ю. Лужков, увидев мои приготовления.
– Запишу все, что вы тут говорить будете, и продам американцам.
– А я не боюсь, – махнул он рукой. – Пусть услышат нормальный русский мат.
Все ему в один голос твердили, что выглядел он достойно, хотя знакомая журналистка из «Московской правды» мне накануне сказала, что выглядел он похабно. Я не стал ей активно возражать, потому что, резко переменившаяся – от любви до ненависти действительно шаг? – по отношению к Ю. Лужкову (потом будет искать в нем только хорошее и подружится), она, по-моему, уже не способна объективно оценивать ни его, ни его поступки. Видно, так уж человек устроен…
Я сказал, что по ходу общего разговора премьер расшвырял своих собеседников, как щенят, и журналиста, способного задать ему достойный вопрос, в студии не оказалось.
На этом разминка закончилась, и началась его обычная свистопляска. Он звонил, ему звонили, он выслушивал доклады, давал указания, принимал решения, подписывал бумаги.
Урок из подобных «боев» он все-таки извлек. Завел свою передачу на своем карманном канале стоимостью в 4 миллиарда ежегодных рублей налогоплательщиков – наших с вами рублей – заматерел, забронзовел, зацементировался в мыслях и атрофировался как спорщик – спорить стало не с кем, всех запугали и подавили власть, энергия и безапелляционность.
И появилась передача с сусальными бабушками и дедушками в окошках, «правильными» москвичами, задающими «правильные» вопросы, на которые всезнающий, всепонимающий, всемогущий и все могущий мэр дает искренние исчерпывающие ответы, сыплет «по памяти» цифрами, подтверждающими рост благосостояния москвичей, увеличение доходов, улучшение качества жизни.
Назавтра бабушки и дедушки в дачной электричке будут славословить мэра, пускать слюни по поводу «лужковской» прибавки к пенсии, а он никогда с экрана ни одним словом не обмолвился, что пенсии эти – бабушки и дедушки – вовсе не «лужковские», а определены и установлены правительством города Москвы, деньги на них заработаны благодаря усилиям горожан – ваших детей и внуков, у которых мы отбираем и вам отдаем. А коли он этого никогда не сказал, получается благодетель в единственном числе – Ю. Лужков. Честолюбив, однако, Парамоша!
В один прекрасный момент кто-то, видимо, осмелился – уж не знаю как – сказать ему про сусальных старичков в окошках, и на его передаче появились три журналистских волка во главе, по-моему, с главным редактором радиостанции «Эхо Москвы» А. Венедиктовым.
Как же они его трепали на глазах у изумленной – больше всего чиновной – публики, которую приклеивают к экрану в это время добровольно-принудительно: ах, ты не смотрел?! «ЭХОвцы» Венедиктов и Корзун не давали дохнуть мэру, они знали ситуацию в городе не понаслышке и спрашивали напрямую,
