– я. Я не был с нашей снайперской командой, когда они атаковали иракского солдата. Я не контролировал иракских врагов, которые пробрались на территорию лагеря. Но это было не важно. Как командир оперативного отряда «морских котиков», главный лидер на поле боя, руководящий данной операцией, я должен был курировать все, что происходило в оперативном отряде «Громила». Я должен был взять на себя полную ответственность за то, что пошло не по плану. Именно это делает лидер – даже если это означает увольнение. Если кто-то и должен был быть обвинен в случившемся, так это я.
Через несколько минут я вошел в помещение, где находился взвод и где все собрались для слушания отчета. Тишина оглушала. Командующий офицер сидел в первом ряду. Главный мастер чиф-петти-офицер угрожающе стоял сзади. «Морской котик», который ранее был ранен – получил осколочное ранение патроном 50-го калибра, – тоже был там, а его лицо было забинтовано.
Я встал перед группой.
– Кто же в этом виноват? – спросил я в комнате, полной товарищей по команде.
После нескольких мгновений молчания «морской котик», который ошибочно стрелял в иракского солдата, сказал:
– Я виноват. Я должен был точно определить свою цель.
– Нет, – ответил я. – Это не твоя вина. Чья это вина? – снова спросил я группу.
– Это моя вина, – сказал радист из снайперской спецгруппы. – Я должен был раньше передать нашу позицию.
– Неверно, – ответил я. – Ты не виноват. Кто виноват в этом? – спросил я снова.
– Я виноват, – сказал другой «морской котик», который был боевым советником вместе с группой по разминированию в иракской армии. – Я должен был контролировать иракцев и убедиться, что они оставались в своем секторе.
– Не согласен, – сказал я. – Ты ни в чем не виноват.
Многие из моей команды «морских котиков» готовы были объяснить, что они сделали неверно и как это повлияло на провал. Но я услышал достаточно.
– Знаете, чья это вина? Вы знаете, кого нужно винить? – Вся группа сидела в тишине, включая командующего офицера, главного мастер-чиф-петти-офицера и офицера-дознавателя. Без сомнения, они задавались вопросом, кого я буду считать ответственным за это. Наконец я глубоко вздохнул и сказал:
– Есть только один человек, который в этом виноват, – я. Я – командир. Я отвечаю за всю операцию. Как старший, несу ответственность за каждое действие, которое происходит на поле битвы. Некого винить, кроме меня самого. И я скажу вам прямо сейчас следующее: я сделаю все, чтобы с нами никогда больше не случилось ничего подобного.
Это была тяжелая ноша. Но это была абсолютная правда. Я был лидером. Я был главным, я был ответственным за это. Таким образом, я должен был взять на себя ответственность за все, что пошло не так. Несмотря на огромный удар по моей репутации и моему эго, это было правильно – единственное, что можно было сделать. Я извинился перед раненым солдатом, объяснив, что это моя вина и что нам
