последовал насмешливый ответ. – Фитиль сырой, вот и тлеет медленно, но если имеешь жгучее желание, сбегай проверь.
– Это чё, ты в натуре с меня приколы снимаешь? – переварив услышанное, возмутился Хряк. – Какой я тебе парнокопытный?
– Ну, ты же на своё погоняло откликаешься? Ну вот, а кто такой есть хряк? – проговорил Рваный и, в ответ на последовавшее молчание, подвёл итог: – Хряк есть парнокопытное свинского обличья.
– Ах ты, сучоныш!..
Раздавшийся взрыв не дал Хряку закончить ответную речь.
Когда поднятые взрывом комья земли, камни рассыпались по склону, а пыль улеглась, мы вскочили и бросились к скале. Перед нашими взорами предстал провал. Раскрыв рты, все стабунились у открывшегося входа в пещеру. Я отошёл в сторону, потому что знал, что мы обнаружим, как только проникнем внутрь. И это знание меня меня основательно пугало.
– Т-твою мать! – выразил общее состояние Рваный и, отбросив в сторону кайло, шагнул к пещере.
– Нельзя! – опомнившись, закричал профессор.
– Да иди ты! – отмахнулся зэк.
– Товарищ солдат, не разрешайте входить внутрь, – закричал Павел Николаевич, забыв от волнения о том, что он, как враг народа, не имеет права говорить слово «товарищ» обращаясь к представителю этого народа.
– Назад! – передёрнув затвор карабина, прохрипел охранник и сделал несколько шагов вперед.
– Хр-рясь! – раздался неприятный звук проламываемого черепа.
Это Хряк, оказавшись за спиной неосторожного конвоира, опустил своё кайло ему на затылок. Затем, отбросив в сторону орудие убийства, подхватил упавший на землю карабин. Я инстинктивно шагнул к Павлу Николаевичу и оттеснил его за большой камень.
– Ты что сдурел? – попытался я образумить Хряка, как только профессор оказался в зоне относительной безопасности.
– А что делать с этим перекрасившимся? – Хряк повел ствол карабина в мою сторону.
– Сам знаешь, что братва решила. Замочи, – даже не поглядев в мою сторону, ответил Рваный.
«Вот сволочь!» – успел подумать я в прыжке за тот- же камень, где укрывался профессор.
Раздался запоздалый выстрел и пуля, отбив кусок камня и слегка ободрав мой бок, рикошетом просвистела в «молоко». Вот и наступил час «икс».
– Шустрый малый, – гоготнул Хряк и, как палку забросив карабин на плечо, вальяжно направился в нашу сторону.
– Смотри там поосторожнее, – раздалось запоздалое предостережение Рваного.
Так поступать Хряку было очень неосмотрительно. Даром такие вещи не проходят. Самонадеянность очень нехорошая черта, но я не стал объяснять это вооружённому бандиту. Вынул из-за подкладки телогрейки ту самую заточку, которая могла продлить мой сон навеки. На мгновение выглянул из-за камня и, укрывшись вновь от грохнувшего вслед за этим выстрела, метнул в противника смертоносное жало. Дождавшись характерного хруста разрываемой плоти и и глухого звука падения мёртвого
