И в Америке, и в Англии считалась одной из красивейших женщин своего времени. К несчастью, она умерла молодой, и я ее не знал. Дедушка умер месяцем позднее.
Энтони замолчал и тяжело вздохнул:
– Можно считать, что смерть бабушки стала началом конца семьи Астбери.
– А от чего она умерла?
– Как и многие женщины того времени, она умерла родами…
– Мне очень жаль, – растерянно промолвила Ребекка.
Справившись с волнением, Энтони продолжил:
– Моя бедная святая мать, Дейзи, выросла сиротой, ее воспитывала бабушка. Вот мама. – Он указал на портрет женщины средних лет, со страдальчески поджатыми губами. – Не хочу показаться сентиментальным, но после смерти Вайолет над семейством Астбери словно навис злой рок.
Внезапно Энтони переключил внимание с портрета на Ребекку.
– Вы, случайно, никак не связаны с семейством Драмнеров из Нью-Йорка? В начале двадцатого века это был очень богатый и могущественный клан. Фактически именно приданое Вайолет спасло поместье от разорения.
Энтони пристально смотрел ей в глаза, ожидая ответа. Однако Ребекка не собиралась делиться тайнами своего прошлого с чужим человеком.
– Нет, я из Чикаго и никогда не слышала фамилию Драмнер. Наверное, это просто совпадение.
– Тем не менее очень странно, – Энтони напряженно улыбнулся, – что вы приехали в Астбери, играете героиню из тех времен, когда жила Вайолет, и так похожи на нее.
– Да, странно, но уверяю вас: я никак не связана с вашей семьей, – твердо заявила Ребекка.
– Что ж, вам виднее. Я просто хотел объяснить, какой шок испытал сегодня утром. Пожалуйста, простите меня.
– Конечно.
– Не смею больше вас задерживать, я чувствовал себя обязанным показать вам портрет Вайолет. И еще: не согласитесь ли вы разделить со мной сегодняшний ужин?
– Спасибо, с удовольствием. А теперь мне действительно пора, через час продолжение съемок.
– Да-да, конечно. – Энтони открыл дверь и пропустил девушку вперед.
Они молча прошли в вестибюль. Улыбнувшись на прощанье, Ребекка поднялась к себе и без сил упала в кресло у камина.
Она соврала. Единственное, что она знала о своих родителях, – это имя матери: Дженни Брэдли. И то, что Дженни отдала ее в приют в пятилетнем возрасте.
Ребекка считала своими родителями Боба и Маргарет, у которых жила с шести лет. Они долгие годы пытались удочерить девочку, однако биологическая мать каждый раз отказывалась подписать бумаги, надеясь, что когда-нибудь сможет сама заботиться о дочери. Все детство Ребекка мечтала о постоянстве и безопасности. По ночам ее охватывал страх, что мать вновь заберет ее к себе. И только в девятнадцать лет Боб с Маргарет осторожно сообщили Ребекке, что Дженни умерла от передозировки.
Она не знала, кто ее отец. Наверное, не знала и сама Дженни, если торговала своим телом, чтобы купить спиртное и наркотики.
Ребекка смотрела перед собой отсутствующим взглядом. Даже если ее отец приходился
