как прозвучали два коротких хлопка. Пули прошили парней, напавших на Ксению. Те переломились напополам, как от сильных ударов сзади, и рухнули на асфальт. Только руки не выпустили ни ножа, ни пистолета. На их рубашках выступила кровь.
Дверь белой машины распахнулась, и оттуда громко раздалось:
– Ко мне!
Девушка, не решаясь ни ослушаться, ни подчиниться команде, раздумчиво медлила, бросая испуганный взгляд то на белую машину, то на Глеба.
– Считаю до одного! – разнеслось из машины. – Отправлю за ними!
Она как ужаленная сиганула к белому авто и скользнула в него. Машина сорвалась с места.
Все произошло так быстро, что никто не успел разглядеть стрелка.
Когда охранник Глеба выскочил наружу, белая машина ушла в переулок.
Корозов вылез из авто. Перед ним были два распластанных тела.
Одно неподвижно распростерто на асфальте лицом вниз, кровавое пятно на рубашке расплывалось посередине спины. Пистолет зажат в руке, вывернутой назад. Второе тело с кровавым пятном на левом плече рубахи и с ножом в правой руке стало шевелиться и медленно подбирать под себя ноги.
Глеб наблюдал молчком.
Наконец парень согнул их в коленях, оттолкнулся здоровой рукой от асфальта и привалился спиной к колесу автомобиля. Глаза лихорадочно вращались в глазницах.
Никола нагнулся над неподвижным телом с пистолетом. Пощупал пульс, поднял лицо, показал руками крест.
Охранник развел руками, показывая Глебу, что белой машины след простыл, и сунул травматы за пояс.
Никола переместился к раненому парню, наклонился над ним, чтобы оказать помощь, и в эту секунду неожиданно для охранника и для Глеба вскрикнул и повалился набок от удара ноги парня.
А тот вдруг отпрянул от колеса и подхватился с асфальта.
Охранник выхватил пистолет, потребовал:
– Финкарь на землю!
Но парень и не подумал выполнять его требование, крепче сжал в руке нож и затравленно осмотрелся. Рядом стоял Корозов. Водитель, ругаясь во весь голос, вскочил на ноги и изготовился к нападению:
– Ну, чмо, я тебе сейчас посчитаю зубы!
У парня левая рука обвисла, и сам он клонился в левую сторону. Но в горячке не чувствовал боли и ощущал неудобство лишь от того, что не владел одной рукой. И все же пытался сделать какие-то движения ею. Искривленное лицо было злым. Спина чуть сутулилась.
Все произошедшее для него определенно было полной неожиданностью. Из горла вырвался негодующий хрип. Надо же так угодить под раздачу: поймать пулю, едва не отправиться к праотцам вслед за своим напарником. Его вид показывал, что сейчас он готов на все.
Охранник снова выкрикнул:
– Ты что, оглох? Кому сказано, бросай ножичек!
– Не шелести, картавый! – выдавил парень. – А то я отсчитаю твои денечки!
Посмотрел на свою машину, стоявшую неподалеку. Между ним и ею маячила изогнувшаяся фигура Николы, готовая к прыжку.
– С
