style="font-size:15px;"> – Вливание не ускорит процесс восстановления, – все еще хмурится доктор. – Чужая сила есть чужая сила, она не заменит твою собственную, несмотря на родственные связи, она вряд ли приживется и будет очень быстро расходоваться. Можно сказать, испаряться. В лучшем случае тебе придется пополнять ресурс раз в несколько дней, в худшем – делать это ежедневно.
– Это может помешать мне вернуть свои силы?
– Нет-нет, я уже говорил, что от этого ничего не зависит.
– Тогда в чем подвох?
В том, что подвох есть, я не сомневаюсь. Иначе бы Э’рер не начал спорить с отцом. С Диггхардом К’ярдом вообще предпочитают не спорить. А значит, причина должна быть существенной.
– Это не слишком приятная процедура.
– Обучение въерхов тоже не собирание ракушек на берегу, – напоминаю я.
Это чистая правда.
Особенно такое обучение, которое мне с самого детства устраивал отец. У меня были лучшие учителя, много дополнительных занятий по раскрытию способностей. Не считая того, что все это еще контролировал правитель Ландорхорна, а я из кожи вон лез, чтобы ему угодить. Поэтому не на словах знаю о том, как после тренировок ломит тело, ты падаешь на постель и тебе даже снов никаких не снится.
– Те, кто перенес вливание силы рассказывали, что ощущение такие, словно тебе сжигают заживо изнутри.
Едх! А доктор решил мои чувства не щадить. Но, может, это и к лучшему.
– И после… Мы не знаем, как она поведет себя после.
– Придется потерпеть, если ты хочешь, чтобы никто не узнал о твоей проблеме, – напоминает о себе отец. – Но зато в тебе будет сила въерха.
Чужая сила.
– Подумай, Лайтнер. – Доктор поднимается. Больше ему здесь делать нечего. – Решать только тебе.
Он прописывает мне какие-то витамины, обещает отправить на тапет указания и даже рацион питания, который просит неукоснительно соблюдать. Я киваю, но больше для того, чтобы от меня наконец-то отстали. Когда за Э’рером закрывается дверь, я тоже поднимаюсь с желанием свалить отсюда подальше. Меня уже даже не так сильно штормит.
– Мы не закончили, – холодно произносит отец.
– Закончим, когда я высплюсь, – бросаю в ответ. – Не переживай, я не собираюсь никому рассказывать о своей слабости или как-то еще позорить имя К’ярдов. Отдохну, и сможешь влить в меня столько сил, сколько влезет.
– После ночного инцидента я уже не уверен, что тебя действительно заботит репутация семьи, Лайтнер.
Начинается! И спорить нет сил, и даже не уйдешь просто так. Но нам действительно есть о чем поговорить. Например, о том, что творит Ромина.
– Еще как заботит. И не только семьи. Меня волнует, что некоторые считают, что законы Ландорхорна писаны не для них. Въерхи заплатили собственными жизнями, подавив восстание людей, мы создали «Калейдоскоп», договорились о компромиссе, чтобы жить в мире. Но из-за таких, как Ромина, все может снова пойти
