и он, набрав крейсерскую скорость, дальше пойдёт по инерции. Траектория его полёта выверена до миллиметра. Через две недели, погасив свою скорость, он замкнёт свою орбиту вокруг крайнего крупного спутника Юпитера.
Кручин и Ветров шли на Каллисто всё с той же целью: определить на его поверхности место для обустройства промежуточной космической базы землян. Оно находится посередине между ближним и дальним космосом. Здесь под дальним космосом подразумевается та часть Солнечной системы, которая простирается за орбитой Юпитера. Хотя, в недалёком будущем дальний космос будет включать в себя и межзвездное пространство.
Кручин расслабленно развалился в мягком кресле, вытянув вперёд свои длинные ноги.
– Всё, мы набрали крейсерскую скорость. Теперь идём по инерции.
Прищурился, как кот на мартовском солнышке.
– У нас впереди целая неделя полного ничегонеделания. Красота!
Ветров тут же отреагировал на его слова:
– Здесь ты прав! Благодаря старику Ньютону, у нас, действительно, появится возможность «валять дурака» целую неделю. Только и остаётся, что есть, спать, да иногда поглядывать за курсом нашей посудины.
Его визави хмыкнул:
– Кушать и спать – это правильно. А что касается третьего пункта, то компьютер и без нас разберется, куда идти кораблю.
Ветров согласился:
– Пожалуй, ты прав. Насчёт курса нашей посудины, действительно, переживать не стоит. Она гарантированно доставит нас в нужную точку, в нужное время.
И на космическом корабле потекло беззаботное время.
Однажды Кручин рассеянно посмотрел в иллюминатор. Посмотрел от скуки. Признаться, он не любил туда смотреть. Монотонность знакомой звёздной картины немного угнетала. Её холодная застылость была лишена всякой жизни.
Вот и на этот раз, мельком скользнув взглядом по неподвижной картинке за бортом, он отвёл глаза. Но ненадолго. Ему, вдруг, показалось, что за прозрачной гранью иллюминатора что-то изменилось. Поймав себя на этой провокационной мысли, Кручин подошёл к иллюминатору и присмотрелся к звёздному узору более внимательно. У него, как у любого профессионала его уровня, зрительная память была абсолютной. Это качество далеко не мелочь. Оно могло пригодиться в его опасной профессии, которая требовала внимания к любой мелочи, от которой могла зависеть жизнь.
И тут космонавт сделал, ошеломляющее для себя, открытие. Картина звёздного неба не была похожа на ту, которую они фиксировали за бортом в предыдущих полётах. Небо выглядело пугающе чужим!
От нехорошего предчувствия, у космонавта засосало под ложечкой.
– Что за чёрт? Ничего не понимаю!
Ветров поднял голову и обернулся в его сторону.
– Ты чего там возмущаешься?
Кручин тревожно произнёс:
– Сдаётся мне, мы идём не туда!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
