яркой и красивой, как мама. А еще мама была очень уверенной в себе. Маше же уверенности ох как не хватало.
Сегодня они, против обыкновения, не разговаривали. Мама торопилась в ректорат, Маше же торопиться было некуда, но она все равно почти бежала за компанию с мамой. На подходе к учебным корпусам они пожелали друг другу хорошего дня, и Маша привычно отстала. Ни для кого не было секретом, что Ирина Петровна Кротова – ее мама. Однако входить с мамой в здание чуть ли не за ручку было бы слишком.
Мама скрылась в корпусе, а Маша, постояв немного у крыльца, еще раз проверила мобильный и все же решилась позвонить Димке.
К ее удивлению, после первого же гудка в трубке раздалось резкое:
– Да!
– Ой, – растерялась Маша, – привет. Не клади трубку, ладно?
– Ну?
– Дим, пожалуйста… я понимаю, что ты психуешь, но давай просто поговорим, а?
– Ты где?
– Перед корпусом. Маме нужно было раньше. Я с ней за компанию…
Димка некоторое время молчал, а потом вдруг спросил:
– Машка, он тебе нравится?
– Кто? – Маша сделала вид, что не понимает, о ком речь.
– Ромео наш недоделанный.
– Ты про Крестовского?
– Ну разумеется!
– Волков, – Маша начала всерьез злиться, – я не знаю, что ты там в себя влил или получил каким-то еще способом на яхте, но это явно не пошло тебе на пользу.
– Что за намеки? – тут же взъерепенился Димка. – С чего вы все думаете, что я что-то употребляю?
– Потому что ты ведешь себя как неадекват! – рявкнула Маша.
– Мария, – раздался рядом голос преподавателя по философии.
– Извините, Петр Никифорович, – пробормотала Маша и, понизив голос, продолжила: – Я тебя искала! Я за тебя волновалась, дурак ты психованный!
Маша сбросила вызов и яростно отвернулась от крыльца, собираясь пройтись вокруг корпуса, чтобы успокоиться. Лицо горело. И это было хорошо, потому что она все равно покраснела бы: в метре от нее стоял Крестовский, которого тоже зачем-то принесло на учебу на полчаса раньше.
– Доброе утро, – буднично сказал он.
Маша некстати вспомнила, как разоткровенничалась с ним вчера и, сгорая от стыда, пробормотала:
– Доброе.
– Ты с Волковым сейчас разговаривала? – неожиданно спросил Крестовский, хотя мог бы, как порядочный человек, сделать вид, что не слышал ее разговора.
– А тебе-то что? – огрызнулась Маша.
Крестовский сделал шаг назад и выставил руки ладонями вперед.
– Понял. Не в тему.
Маше стало неловко. Сама ведет себя ничуть не лучше Волкова. Крестовский же не виноват. Это она его вчера
