о жадности, или про язык.
– Кхм, – кашлянул папа.
Тема шуток была закрыта, а гости продолжали приезжать.
В середине лета у Дины вскочил прыщ. Вскочил на самом видном месте – на лбу. Мама помазала его салициловым спиртом, но прыщ и не думал проходить.
– Знаешь, давай-ка ты ее к дерматологу отвези, – сказал папа, присмотревшись к прыщу, – будет жаль, если запустим это.
К дерматологу они вошли вместе – мама и Дина. Мама поздоровалась и сказала игриво:
– Сделайте нас красивыми!
Дине стало неприятно. Получалось, что сейчас она уродина.
Врач попалась умная:
– Девочка у вас и так красивая, а эту штуку мы просто удалим.
«Штуку» удалили, и еще недели две Дина не показывалась на солнце и разглядывала в зеркало красный выпуклый след. «Хоть бы к школе прошло!» – думала она про себя.
Иногда Дине звонил Бахметьев. Обычно звонок раздавался часов в девять вечера. Дина тащила телефон в свою комнату, укладывалась на диван и накрывала голову подушкой. Ей не хотелось, чтобы ее разговоры с Олегом слышали родители. В этих разговорах не было ничего неприличного, но однажды после такого «сеанса связи» мама посмотрела на раскрасневшуюся Дину и заметила:
– Что вы там обсуждаете, что ты такая возбужденная выползаешь из своей комнаты?
Дина покраснела еще гуще. Мама сказала так, что она сразу почувствовала себя преступницей. А во-вторых, прозвучал намек на что-то неприличное. Дине стало стыдно, тем более и папа все слышал.
– Мама, тебе, как всегда, показалось, – ответила дерзко Дина.
Но мама уже потеряла интерес к проблеме.
Став старше, Дина Васнецова поняла, что порой мама произносила подобное просто так, на всякий случай, для острастки.
Наконец наступил август, они с родителями поехали отдыхать на озеро Селигер. Там было веселее, чем в Москве или на даче в селе Тучково. На Селигере было шумно и беспокойно – ловили рыбу, пели песни, жгли костры и прыгали через них, танцевали, ходили за грибами. Все это было бы ужасно весело, если бы только не одно «но»… Все это надо было делать гурьбой. А Дина не переносила «колхоз». Она могла немного побыть в компании, но большую часть времени предпочитала проводить либо одна, либо с подругой. Поэтому уже в конце первой недели она заскучала. Мама, желая приобщить дочку к коллективу, однажды сказала Дине:
– Смотри, вон тот мальчик в куртке желтой… Кажется, он твой ровесник. Симпатичный. И все норовит тебе помочь – то ведро, то удочки принесет. Ты заметила?
Ничего подобного Дина не замечала, но с этого момента стала за мальчиком приглядывать, чаще менять наряды и не пропускать ни единого общего мероприятия. Впрочем, мальчик как-то посмотрел на Динин советский спортивный костюм и громко фыркнул. Дина сразу потеряла к нему интерес, утешив себя мыслью: «Подумаешь! Очень скоро я увижу Бахметьева. Он – совсем другое дело!»
Впрочем, за неделю за отъезда она умудрилась влюбиться в местного священника. Тот был хорош собой и полностью погружен в дела вверенного
