церкви, пастырях её,
Что служат здесь безбожно!
Сам видишь наше бытиё…
ПАИСИЙ:
Всё сделаем, что можно.
Служба продолжается, затем все расходятся.
Картина третья
Москва, Теремной дворец, кабинет царя. АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧработает с документами. Раздаётся стук в дверь, затем в кабинет заходит ДЕМЕНТИЙ, падает ниц и по знаку царя встаёт.
ДЕМЕНТИЙ:
Вавила пойман, государь!
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Покаялся?
ДЕМЕНТИЙ:
Куда там!
Шипит, как в преисподней тварь,
Всех кроет благим матом.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Крест подносили вы ему?
ДЕМЕНТИЙ:
На Крест Святой плюётся.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Что ж…Пытку применить к нему,
Покуда не уймётся!
ДЕМЕНТИЙ:
А коли не уймётся, гад?
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Сжечь в срубе без пощады!
В огне еретики горят,
В Геенне вечной ада!
(после паузы)
Как Соловки?
ДЕМЕНТИЙ:
Вернулся к нам
Отец Сергий.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Сумел ли
Порядок навести он там?
ДЕМЕНТИЙ:
Унёс он ноги еле.
Монахи учинили бунт,
Наш пастырь растерялся…
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Нож в спину! Скопище иуд!
ДЕМЕНТИЙ:
Посол от них примчался.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Кто сей безумец?
ДЕМЕНТИЙ:
Никанор.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ
(задумавшись):
Я думал, он уж сгинул…
Не слышал я о нём с тех пор,
Как он Москву покинул.
Здесь настоятелем[15] он был,
Дела повёл с размахом,
Что даже Аввакум просил
Назначить патриархом
Иль главным справщиком его,
Но быстро мы смекнули,
Что ожидать нам оттого,
И в Соловки вернули
Сего монаха… Но опять
Покой он наш тревожит:
Кто раз в руках подержит власть,
Тот без неё не может.
ДЕМЕНТИЙ:
С ним челобитное письмо.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:
Чего хотят монахи?
ДЕМЕНТИЙ:
Наверно, тронулись умом —
Хотят сложить на плахе
Свои безумные главы
За ересь староверья.
АЛЕКСЕЙ
Никанор был настоятелем Саввино-Сторожевского монастыря в Звенигороде.
