минут, отведенные Юлькой, истекали.
– Родька, – спохватился Егор. – Поскольку у нас с тобой сегодня ничего не запланировано, я беру до вечера выходной!
Родион сидел, наклонившись к тарелке. Он медленно выпрямился и с недоумением взглянул на Егора. Его ноздри вдруг побелели, потом он как бы равнодушно отвернулся и отделил очередной кусочек от яичницы. Положив его в рот и немного пожевав, Родион задумчиво протянул:
– Да-а, симпатично и на вкус недурственно.
– Родион!
– А? – отозвался тот, старательно пережевывая очередной кусок.
– Я не слышу ответа!
– А я не слышал вопроса! – вдруг со злостью сообщил Родион. – Ты разве меня о чем-то спрашивал? Ты ставишь меня перед фактом, так зачем тебе мой ответ?
– Я хочу взять выходной! – спокойно сказал Егор.
– Да ну? Только еще хочешь? А мне послышалось, что уже берешь.
– Нечего к словам придираться! В конце концов я не твой раб! – возмутился Егор. – У меня появились дела!
– Это когда же они успели появиться? – холодно уточнил Родион, не прекращая тем не менее есть. – За те десять минут, пока я мылся?
– Ну какая разница, Родька?! – буркнул Егор, бросая взгляд на часы.
– Прекрасно. Зачем тебе тогда мое согласие? Свободен. Скатертью дорога, – сухо ответил Родион.
Егор повернулся и почти бегом устремился в свою комнату. Там он сбросил домашний свитер и старые линялые джинсы, заляпанные на бедрах брызгами жира и соусов, натянул что-то модное и приличное и побежал на выход, на ходу хватая с журнального столика бумажник и ключи от машины. Десять минут прошли.
Он уже всовывал ноги в кроссовки, когда раздался звонок в дверь.
Юлька стояла на площадке, прислонившись к перилам, и с укоризненным прищуром взглянула на Егора.
– Не уложился, – строго констатировала она. – С тебя штрафные.
– Юлька, я мигом! Только кроссовки надену! – скороговоркой произнес Егор, и уже хотел прикрыть дверь, когда Юлька звонко вскрикнула:
– Ну ничего ж себе! Ты что, джентльмен, оставишь меня на лестнице?!
Проклиная все на свете, Егор раскрыл дверь снова, и Юлька просочилась в прихожую. Егор присел, завязывая шнурки. Он торопился, но на правой кроссовке как назло затянулся "мертвый" узел.
– Вот черт! – ругнулся Егор.
– Не спеши, – отозвалась Юлька. – Я пока отдышусь.
Она встала у стены, сунув руки в карманы короткого и широкого пальто в крупную клетку. На ее длинных темно-каштановых волосах красовался черный колпачок с длинной кисточкой на конце и ярко-желтым знаком радиационной опасности на лбу… При первой встрече Егор был удивлен такому наряду, все-таки девушке давно уж не пятнадцать лет, но потом он понял, насколько верно эта шапочка отражает Юлькину натуру. Этакий огнеопасный чертенок.
– Сейчас, Юлька, сейчас… – бормотал Егор, вцепившись ногтями в проклятый шнурок.
– Ну
