да не понимал, что в этом такого. Нам постоянно задают идиотские вопросы.
Ох уж эти вопросы.
Так вы это, встречаетесь?
А почему нет?
Но ведь вы мутили в прошлом, а?
Или хотя бы думали об этом?
Макаллан, как ты смогла устоять перед чарами Леви?
Нет, не было такого.
Ну не знаю…
А я знаю. Не было. Никогда.
Ладно, ладно. Признаюсь: не сказать, чтобы все всегда шло гладко. У нас были кое-какие проблемы.
Кое-какие?
Хорошо, серьезные проблемы. Но посмотри, как все обернулось. Мы не думали, что вообще станем друг с другом разговаривать после моего первого дня в вашей школе, тогда еще, в седьмом классе. Тем более учитывая то, что ты сразу в меня втюрилась.
Мы точно говорим про одно и то же?
Ага.
Ох, бедняжка. Опять галлюцинации?
И ничего не галлюцинации. Я же знаю, что хорош. Меня по-разному называют: крутой, жеребец, исключительный мужчина… и так далее.
Ладно. Ты крутой. Но у тебя все равно галлюцинации.
Глава 1
Наверное, я была первым ребенком в истории человечества, который радовался концу летних каникул. Тем летом у меня было слишком много свободного времени, а свободное время располагает к избыточным размышлениям, что особенно опасно, если тебе одиннадцать и ты недавно пережила утрату. Я не могла дождаться, когда начнутся уроки. Седьмой класс. Вгрызусь в учебники. Буду общаться с людьми. В какой-то момент я даже пожалела, что отказалась от папиного предложения поехать на лето навестить мамину семью в Ирландии. Но, с другой стороны, если бы я поехала, там все напоминало бы мне о ней. Впрочем, я и так вспоминала ее каждый раз, когда смотрела в зеркало.
Итак, единственно в школе я видела свое спасение. Мне прислали письмо из администрации с просьбой зайти к ним перед уроками. Я занервничала. Это что, мне опять придется целый год ходить к школьному психологу? Встречать сочувственные взгляды одноклассников? Разговаривать с благожелательными, но ничего не знающими о моей жизни учителями, которые будут как заведенные твердить, что мама должна жить в моих воспоминаниях?
Будто я могу ее забыть.
Утром первого учебного дня мне не хотелось лишних переживаний. Это и так был первый школьный день после.
– Хочешь, схожу с тобой? – спросила Эмили, когда я получила письмо из администрации.
Эмили напряженно улыбалась: беспокоилась за меня.
– Да нет, все в порядке, – ответила я. – Уверена, какая-нибудь ерунда.
Она внимательно оглядела меня, потом поправила заколку в волосах.
– Ну, если что, зови. Я буду на уроке у мистера Нельсона.
Я ободряюще улыбнулась ей и продолжала улыбаться, заходя в офис администрации.
Мистер Бласка, наш директор, обнял меня в знак приветствия.
– Добро пожаловать обратно в школу, Макаллан. Как прошло лето?
– Отлично! – соврала я.
Мы уставились друг на друга, не зная, что сказать следующим.
– Так, мне нужна твоя помощь сегодня. У нас тут новый ученик… Познакомься с Леви Роджерсом. Он приехал из самого Лос-Анджелеса!
Я обернулась. Передо мной стоял блондинистый парень с завязанными в хвост волосами. Волосами длиннее, чем у меня. Он заправил выбившуюся прядь за ухо и протянул мне руку:
– Привет.
Надо отдать ему должное: манеры у него ничего… ну, для серфера.
Директор протянул мне расписание уроков Леви.
– Не могла бы ты показать Леви школу и отвести его на первый урок?
– Конечно.
Я вывела новичка в коридор и стала ему рассказывать, что где. Я была не в настроении играть в «Давай расскажем друг другу о своей жизни».
– Здание у нас в форме буквы Т. Дальше по этому коридору кабинеты математики, естествознания и истории, – я жестикулировала, как стюардесса. – А с той стороны – спортзал, столовая, кабинет музыки и изостудия. А, туалеты в конце обоих коридоров. Там же бабблеры.
Он приподнял брови:
– Что такое «бабблеры»?
Я не поверила своим ушам. Как можно не знать, что это?
– Ну,
