Шо за него слышал?
– Радуются, шо исчез, – ответил Рыч. – Только это и слышал. Ничего больше.
– Говорят, компания странная у тебя. С жиденком дружбу водишь, – Валет смотрел не мигая.
– Он не жиденок, – Рыч дернулся, сглотнул горький ком в горле. – Он мой друг. Понятно?
– Это хорошо, шо ты за него так, – засмеялся Валет. – Хорошо. Друзей надо уважать. А про нового начальника уголовки ты слышал?
– Нет, а шо? Должен был? – судорожно выдохнул Рыч. Никакая еда ему в горло уже не лезла.
– Говорят, он Филина поклялся найти. Шо зверь приехал из Киева. Страшный. Башка вся лохматая, шо у того пуделя. И на руке шрам, говорят. – Валет уставился на Рыча.
– Какой шрам? – машинально повторил Рыч.
– А хрен его знает! Только погнал он блатной мир. И про Филина в народе слухи ходят, шо этот зверь и пустил его в расход.
– Да ты шо… – искренне опешил Рыч.
– Как оно там, не знаю. Только мне сейчас доверенный человек нужен. Пойдешь? – Валет смотрел строго.
– Правда? – Рыч аж задохнулся от волнения. – Да ты шо! Да я завсегда! Да я как…
– Вот и отлично, – хлопнул себя по колену Валет. – Отличненько! И про зверя ты мне тоже докладывай. Одного из корешков твоих отец с ним служил, на войне. Так шо…
– Обещаю. Как шо узнаю, то сразу, – Рыч приподнялся от стола.
– Ну, и лады тогда. При мне пока будешь. А дальше – уж как пойдет. Ты ешь, ешь!
И, уставившись в темноватый угол, в котором ничего не было, Валет выпил залпом стакан водки.
– К тебе тут пришли! – Мать посторонилась в дверях, пропуская высокого странного человека, которого Стекло видел впервые. Он сидел за столом возле подвального окна и делал вид, что корпит над уроками. Однако мысли его были далеко и совсем не сосредоточивались на математических примерах.
– Ну, здравствуй, – мужчина с копной густых каштановых волос вошел в комнату, заслоняя собой свет. – Я с отцом твоим в одном полку служил. Хорошо твоего батю помню.
Стекло, не отвечая, закусил губу, чтобы не заплакать, и отвернулся к окну. Погибший отец был его больной темой. Он прошел всю гражданскую, потом пошел работать в ЧК. Но однажды, во время ночной облавы, его настигла бандитская пуля. И несмотря на то что отца убили шесть лет назад, Стекло до сих пор тяжело переживал его смерть. Он боготворил отца, и его гибель стала для него незаживающей, кровавой раной.
– Садитесь, – Стекло наконец повернулся к гостю, придвинул ему стул, мечтая при этом, чтобы он поскорее ушел. Любое упоминание об отце до сих пор вызывало у него слезы, а плакать при чужом человеке было невыносимо.
– Мама сказала, что ты в милицию хочешь пойти служить, когда школу закончишь, – сказал мужчина… – Как папа. Верно?
Стекло кивнул, крепко сжав губы.
– А я в милиции тоже служу. Вот, недавно приехал в ваш город и возглавил уголовный розыск.
– Здорово, –
