выглянул из-за талипата. В нескольких шагах от него на земле сидел мужчина.
Раб устало свесил голову, насколько позволяли колодки, при этом черные волосы спутанными волнистыми прядями закрывали лицо. Поражала его худоба: выступающие ребра казались прутьями корзины. Он то и дело хлопал себя по плечам и бедрам, прогоняя назойливую мошкару.
Гонд вынул из котомки ячменную лепешку. Затем медленно двинулся вдоль ствола, стараясь производить как можно меньше шума.
– Эй, – тихо позвал он мужчину.
Тот вздрогнул, поднял голову и замер, не решаясь смотреть по сторонам.
– Не оборачивайся, просто протяни руку к папоротнику.
Раб не шевелился.
Гонд от досады закусил губу: что – вот так все бросить и уйти? Если не понимает язык гонди, обращаться к нему на пайшачи не имеет смысла. Он лихорадочно думал. Кожа у пленника светлая, значит, явно не наг[17]. Но точно не арий – ария рабом никто не сделает. Может, яван[18]?
Тогда он повторил по-гречески: в Бхарукачче, куда часто заходили корабли эллинов, все плотники знали этот язык.
Раб медленно провел рукой по земле в сторону зелени.
«Ага, все-таки яван!»
Отломив от лепешки кусок, гонд осторожно вложил его в протянутую ладонь. Мужчина молниеносно сунул хлеб в рот. Остальные куски съел так же быстро.
Разговаривали шепотом.
– Откуда вы идете?
– Из Шурпараки.
– Как тебя схватили?
– Я матрос с греческого корабля. Плыли из Барбарикона в Музирис[19]. В Шурпараке капитан решил запастись свежей питьевой водой. Только пришвартовались, как в порт ворвалась банда ассакенов… Откуда взялись, никто не понял. Наверное, обошли посты андхров[20] через джунгли… Не успевшие отчалить корабли они сожгли, матросов заставили погрузить мешки с бирюзой и лазуритом на телеги… Всех погнали в Бхарукаччу.
– Как тебя зовут?
– Иешуа. А тебя?
– Бхимадаса. Ты яван?
– Нет, иудей.
– Плохо дело. Бхарукачча – крупный порт, там всегда требуются гребцы… Но они долго не живут.
Сквозь листву гонд видел, как раб перестал жевать и снова понурил голову. Тогда он азартно спросил:
– Сбежать сможешь?
– Как? В колодках…
Внезапно рядом послышался злой хриплый голос. Одноглазый ассакен, заметив, что сидящий возле упавшего дерева раб что-то бормочет, решил проверить, не спятил ли тот по дороге. Подойдя вплотную к иудею, он наклонился, вглядываясь в лицо.
Пленник смотрел исподлобья. Прорычав степное ругательство, воин замахнулся камчой, но вдруг передумал и опустил руку. Он удивленно таращился на раба единственным глазом, не понимая, отчего вдруг прошла злость, а потом начал озираться по сторонам, словно ища
Нагами, то есть змеями, захватившие Индию арии называли коренных жителей, которые разговаривали на языке пайшачи.
Яванами индийцы называли греко-бактрийцев.
Барбарикон – Бхарукачча, древний морской порт, который находился в устье Инда в районе современного города Карачи; Музирис – главный порт Лимирики, региона, расположенного в юго-западной части Деканского плоскогорья. Точная локализация обоих портов до сих пор не установлена.
Андхры – жители царства Андхра, занимавшего в первом веке нашей эры значительную часть плоскогорья Декан, в котором правила династия Сатаваханов.
