ее губы, и она отвечает мне – я знаю, чего она хочет. Дорога слишком долгая, чтобы ждать, пока мы окажемся на месте. Вера лежит боком, и даже в зеркале заднего вида не будет ничего видно. Я уж об этом позабочусь. А еще я буду осторожным.
– Могу тормознуть и взять себе кофе? – вдруг спрашивает таксист на греческом, не поворачивая головы. – Или вы торопитесь?
Вдали горит огнями круглосуточная заправка.
– Конечно, только остановите машину в тихом месте, чтобы девушку не разбудить.
Глава 12
Марк
Таксист послушно паркуется подальше от шумных байкеров и, выйдя из машины, направляется к магазину.
Не медля ни секунды, я снова целую Веру, и она едва слышно стонет мне в рот. Расстегнув пуговицу и ширинку, пробираюсь пальцами под ее джинсы и чувствую исходящий от нее жар. Веду по кружеву трусиков, и девушка немного раздвигает ноги. Совсем как в самолете. Да, детка, ты ведь именно об этом и мечтала с самого начала нашего знакомства. Ласкаю ее через ткань, которая становится все более влажной.
Ее язык играет с моим; у меня не остается никаких сомнений: это своего рода обещание, что однажды Вера повторит это с моим членом.
Ласкаю ее медленно. Бедра вздрагивают, и она снова их сжимает, едва касаюсь пальцами чувствительных точек. Я схожу с ума от жара ее тела. Вытаскиваю руку и облизываю палец. Едва уловимый вкус ее тела тут же приводит меня в полную боевую готовность.
Я хочу коснуться ее по-настоящему. К черту трусики.
Возвращаю руку под джинсы и проникаю под кружево. От первого касания у меня перехватывает дыхание. На втором я углубляю поцелуй и ввожу в нее один палец.
Вера дрожит от нетерпения, пока я медленно трахаю ее средним пальцем. Ее тело просит о большем, но это значило бы остановиться посреди трассы и заняться сексом прямо на капоте, наплевав на все. И если я не прекращу эту пытку, так все и кончится. Плевать на таксиста.
Пусть эта машина довезет нас до пункта назначения, и тогда я весь войду в Веру.
Девушка все сильнее сжимает бедра, чтобы, наконец, кончить, но оргазм от нее ускользает. Мои движения слишком размерены, а палец – всего лишь палец.
Можно продолжить терзать ее до самого дома, но такое балансирование на грани может приносить даже физическую боль, это не мой метод. Точно не с Верой.
Я с сожалением выхожу из нее и передвигаю руку выше. Я должен подарить ей освобождение сейчас, все равно нас ждет долгий марафон сразу после. На смену медленным касаниям приходят быстрые. Вера выгибается в пояснице, вжимается губами мне в щеку. В ее теле рождается дрожь, она задерживает дыхание…
…и кончает.
И пока она сотрясается в оргазме, а я ловлю отголоски ее удовольствия, она четко произносит мне на ухо:
– Да… Юра-а-а.
Юра – это не Марк. Марк – четыре буквы, а это три. Вот пусть на них и катится.
Максимально откинувшись назад, внимательно смотрю в лицо Веры. И понимаю,
