вы на него наговариваете. Он вовсе не такой плохой.
Эта тихая, тоненькая, бесцветная блондиночка так старалась быть незаметной, что Лора напрочь про нее забыла. Но теперь она увидела, что Тэмми, отложив в сторону книгу, сидит, обняв себя за прижатые к груди костлявые коленки. Тэмми было десять лет, на два года меньше, чем ее соседкам по комнате, и выглядела она слишком маленькой для своего возраста. В белой ночной рубашке и носочках, Тэмми скорее походила на привидение, чем на реальную девочку.
– Он никого и пальцем не тронет, – дрожащим голосом неуверенно произнесла Тэмми, словно для нее высказать свое мнение о Шинере, и не только о нем, было равнозначно тому, чтобы пройти без страховки по туго натянутому канату.
– Держи карман шире! Еще как тронет, если будет знать, что это сойдет ему с рук, – заявила Рут.
– Он просто… – Тэмми прикусила губу. – Очень… одинокий.
– Нет, дорогуша! – отрезала Тельма. – Он не одинокий. И настолько самовлюбленный, что никогда не будет одиноким.
Тэмми поспешно отвернулась, встала с кровати, надела разношенные шлепанцы и пробормотала:
– Скоро отбой.
Взяв с прикроватного столика косметичку с туалетными принадлежностями, она прошаркала из комнаты и, закрыв за собой дверь, направилась в душевую в конце коридора.
– Она берет у него конфеты, – объяснила Рут.
Лору захлестнула холодная волна отвращения.
– Ой, нет!
– Да, – подтвердила Тельма. – И вовсе не потому, что любит конфеты. Она… запуталась. Ей нужно то особое одобрение, которое она получает от Угря.
– Но почему? – удивилась Лора.
Рут с Тельмой снова переглянулись, молча, без лишних слов, обсудив проблему и буквально за секунду-другую придя к соглашению. В конце концов Рут со вздохом сказала:
– Видишь ли, Тэмми нуждается в таком одобрении, потому что… ее научил этому ее отец.
Лора подпрыгнула на месте:
– Родной отец?
– Не все дети в приюте Макилрой сироты, – объяснила Тельма. – Некоторые здесь из-за того, что их родители совершили преступления и отправились в тюрьму. А некоторые детишки подверглись домашнему насилию – физическому… или сексуальному.
Свежий воздух, проникающий сквозь открытые окна, скорее всего, стал лишь на два градуса холоднее, чем тогда, когда девочки еще только устроились кружком на ковре, но Лоре показалось, что в комнате подул пронизывающий осенний ветер, который, спутав времена года, проник в августовскую ночь.
– Но Тэмми ведь на самом деле не такая? – спросила Лора.
– Нет, не думаю, что она такая, – сказала Рут. – Но она…
– …ничего не может с собой поделать, – продолжила Тельма. – Она запуталась.
Девочки замолчали, думая о том, о чем даже страшно подумать.
– Как странно и… как грустно, – наконец произнесла Лора. – А мы не можем это
