style="font-size:15px;"> – Да! Как будто ее никогда и не было!
– Как когда-то Анну?
Повисла тишина. Андре и Валерия переглянулись.
– Похоже на полный переход… – тихо озвучила она мысль, которая и так висела в воздухе.
– Но есть небольшая нестыковка! – заметил хозяин дома. – Мы прикончили Вилдьера! Или все же нет?
После того как Ники назвал имя своего отца и еще нескольких пиратов, которых смог вспомнить, им с сестрой, по крайней мере, перестали заламывать руки и тыкать оружием в лицо. Разбойники надеялись сменять детей у соплеменников на что-нибудь полезное, но приглядевшись, поняли, что те, вероятно, и правда лишь пара беспризорных сирот.
– Приятно вспомнить их, мы не раз сцеплялись в шамрадском «Простаке», но последние несколько лет никто не видел Хара и его друзей… – задумчиво произнес пират, остававшийся чуть в стороне. Стоило ему открыть пасть, как все притихли. Это дало понять, кто здесь главный. Даже в свете костра было заметно, что покрытое чешуей тело ханонианца23 имеет необычный окрас – традиционный зеленоватый цвет переходил в насыщенно-синий. Ромбовидный, подобный змеиному, рисунок струился вверх от щелочек ноздрей, оплетал смотрящие в небо костяные шипы на лбу, проходил между острых и весьма больших для представителя этой расы ушей и спускался по шее на спину и мускулистые широкие плечи. Пират чистил фрукт, и кожура падала на землю к мощным когтистым лапам, никогда не знавшим сапог.
– Я слышал, они пытались урвать кусок не по своей морде и подавились им… – местами то ли седеющий, то ли лысеющий кайр залился неприятно скрипучим смехом.
– Как же выжили в степях так долго щенки низкорослого Хара? – главарь подошел, подбрасывая в руке сочный плод.
– После того как наша банда была разгромлена, мать прибилась к племени лидов. Но сейчас она умерла, и мы больше не желаем оставаться с кочевниками. Они заставляют работать и довольствуются малым. С пиратами было куда веселее, – выпалил Ники, пытаясь изобразить юношескую горячность.
Синеголовый хмыкнул.
– Да откуда нам знать, что эта черноглазая крупа говорит правду? – спросил еще один, махнув в их сторону ножом, которым только что резал мясо.
– Хар всегда комплексовал из-за своего роста, поэтому взял себе дамиршу с одного из караванов. Я видел ее разок, на две головы его выше, с локонами цвета железного дерева, точно как у этой малышки. – Когтистая лапа легла на голову прижавшейся к брату Ивари. – Значит, вы хотите снова стать пиратами?
Девочка то ли кивнула, то ли попыталась сбросить с себя тяжелую шершавую руку.
Шайка отца была не настолько многочисленна, чтобы справляться без серьезных потерь даже со средними северными караванами. Тем более отбиваться с лодо, достигающих до десятка метров в высоту, куда легче, чем атаковать их пассажиров. Поэтому пираты использовали ребенка как наживку. Он перепуганным криком останавливал торговцев
Ханонианцы – прямоходящие рептилии из диких племен, живущих к западу от Адаламена. Их поселения были открыты пиратами, которые с удовольствием брали на службу сильных и неприхотливых существ, жаждущих быстрой наживы. Некоторые со временем все же приняли имперский порядок, но в большинстве своем продолжали довольствоваться работой, где чаще приходится махать руками, чем думать головой.
