Офицеры и Сира-Мадок сразу же куда-то удалились.
– Так что случилось? – накинулся Марион.
– Позволь все рассказать по порядку, рахим Эрадорх. – Они уселись под большим, раскидистым деревом с огненно-красной листвой, что росло немного в стороне от поселения. – Ничто не предвещало беды, все шло своим чередом. Но однажды до нас дошел слух, что на луйхар Маро-То напали. Потом напали на луйхар Эл-Йона. Погибло множество ихлаков9. И многие луйхары ушли в более безопасные места или объединились между собой. И вот как-то на восходе к нам прискакал ихлак из луйхара До-Граха – израненный, еле живой и сказал, что на них напали, и уже немного осталось живых ихлаков славного луйхара и просил помощи. И мой сын Мира-Лор собрал сильных и тотчас же помчался на подмогу. А мне сказал: «Береги наш луйхар и, если случится беда – защищай его до последнего вздоха. Обо мне не волнуйся, я нужен там, а ты здесь». А, когда солнце перевалило далеко за полдень, на нас напали, неожиданно, внезапно. Это были сами духи тьмы – безобразные, кровожадные, ужасные. Даже женщины взяли оружие и бились наравне с сильными, и мы сломили их, а сами не пострадали. Может потому что нас было больше их, а может потому, что не растерялись мы и не поддались страху. Но с тех пор мы в постоянном ожидании беды. Мы не решаемся идти на охоту и оставлять луйхар. Я жалею, что отпустил Мира-Лора и думаю, что напрасно жду его, ведь я видел, что за демоны напали на нас и на До-Граха. Впервые в жизни я боюсь – не за себя, а за сына и ихлаков. Но вы прилетели, значит, все будет хорошо.
Офицеры слушали его очень внимательно, ловя каждое слово. Тасури нервно покачивал кончиком длинного хвоста. Джанулория сидел, прикрыв глаза, и со стороны казалось, что он заснул – так неподвижна и спокойна была его худощавая фигура. Марион мрачнел, как грозовая туча, глядя прямо перед собой в одну точку, а дослушав до конца, вскочил на ноги, невольно сжав пальцами бластер, словно собирался кого-то немедленно расстрелять, спросил у Сира-Мадока:
–Ты можешь показать мне этих тварей, что напали на вас?
Тот покачал головой:
– Нет, рахим Эрадорх, мы немедленно сожгли их. Сейчас даже косточки не найдется.
– А ты видел их раньше?
– До вчерашнего дня – никогда. Я думаю, это действительно злые духи во плоти: рыжие, клыкастые, рогатые, красноглазые, вонючие.
При этих словах Джанулория открыл глаза и посмотрел на трайда. Они обменялись странным, тревожным взглядом.
– Сира -Мадок, – повернулся к ихлаку т, ахьянец, – ты не знаешь, где сейчас луйхар Юл- Кана? На старом ли месте или и он ушел в безопасные места?
Ихлак как-то горько взглянул своими глазами на энод-арона, что тот сразу понял, что случилось что-то непоправимое.
– Страшные времена настали, – повторил Сира-Мадок. – Нет больше луйхара Юл-Кана, да и самого Юл-Кана больше нет, не миновала и его беда, рахим Дентр.
Марион так и подскочил к нему, глаза его лихорадочно блестели, он почти крикнул, на мгновение даже забыв, что перед ним добрый друг.
Ихлаки – коренные жители Камарлена (камарл.)
