воскликнув:
– Милорд, я полагала, что вы послали людей, дабы захватить принцессу Марию!
– У принцессы Марии нет армии, которая могла бы поддержать ее смелые заявления, – с трудом удерживаясь в рамках вежливости, говорит Нортумберленд.
Однако, похоже, он выдает желаемое за действительное, поскольку Хангейт тут же парирует:
– Это не так, милорд. Ее величество собрала немало преданных ей джентльменов и разослала письма-призывы во все города королевства. Более того, она дала всем знать, что сохранит в Англии религию, установленную ее братом, и не станет производить жестких изменений.
– Дайте мне это письмо и убирайтесь, – говорит Нортумберленд, и Хангейт уходит, непочтительно ухмыляясь, к великому неудовольствию милорда.
– Она буквально вытащила ковер из-под ног герцога, – бормочет Пембрук. На его лице растерянное выражение. Гарри мрачно кивает. – Ее заявление о терпимости к протестантам многим придется по душе. Теперь Марию больше не будут считать врагом истинной веры.
– Как бы не так! – в ярости восклицает моя мать. – Можно подумать, я ее не знаю. Да Мария – настоящая фанатичка. Не успеет корона оказаться на ее голове, как всю эту пресловутую терпимость как ветром сдует.
А вот моя сестра Джейн за все это время не произнесла ни слова. Я искренне верю, что для нее королевский титул не слишком важен, а потому и новый неожиданный поворот в этом деле ее мало волнует.
– Я заверяю ваше величество, что принцесса Мария – одинокая женщина, не имеющая ни друзей, ни влияния. Она ни в коей мере не может угрожать вашему законному праву на трон, – обращается к Джейн герцог.
Его слова подтверждают и несколько членов Совета. Моя сестра наклоняет голову, но ничего не говорит в ответ.
Нортумберленд поворачивается, подзывает стражника и приказывает:
– Арестуйте этого Хангейта и бросьте в темницу за дерзость!
У меня на глаза наворачиваются слезы. Вторжение Хангейта испортило всем настроение, атмосфера праздника бесследно испарилась. Торжество явно закончилось: герцог поднимается и просит членов Совета следовать за ним.
– Мы должны составить документ, дезавуирующий все претензии принцессы Марии, – говорит он им.
Со скрежетом отодвигаются стулья и скамьи: лорды удаляются в палату Совета. Я ничуть не сомневаюсь, что они проявят решительность и немедленно покончат с внезапно возникшей угрозой.
Члены Совета долго не возвращаются. Мы с Гарри сидим рядом с герцогиней Пембрук, прихлебывая вино, приправленное пряностями, – его принесли тем, кто остался за столом.
Джейн уходит в спальню. Прежде чем удалиться в королевские палаты, она проходит мимо кланяющихся и шаркающих ногами придворных, тепло обнимает и целует меня.
– Спокойной ночи, сестренка, – говорит Джейн
