никогда. Чем больше людей узнали бы правду, тем выше была бы вероятность того, что Доминика разоблачат.
Еще одна проблема, иного рода, была связана с Джулианной. Она не была рьяной патриоткой. Эти друзья из Парижа могли в самое ближайшее время завербовать ее для активной работы в собственных интересах – именно так и работали якобинские клубы. Даже теперь он не мог ей полностью доверять. Собственно, он вообще ей не доверял, ведь однажды она могла бы выяснить, что он – Доминик Педжет.
Рано или поздно он вернется во Францию и продолжит борьбу за свою землю и своих людей. Ребенком Доминик каждое лето проводил в замке своей матери. Теперь этот замок принадлежал ему. Мужчины и мальчики, совсем недавно погибшие близ Нанта, были его соседями, друзьями и родственниками. Доминик знал Мишеля Жаклина с детства. Жаклин уже потерял свое поместье – оно было дотла сожжено революционерами. Но они не могли сжечь его титул – точно так же, как не могли уничтожить право, данное ему от рождения, – или его патриотизм.
Если бы Джулианна однажды узнала, кем на самом деле является Доминик, и выдала его тайну своим французским друзьям, он оказался бы в еще большей опасности. Внутри Франции действовали обширные шпионские сети. Люди, которых Доминик считал обычными простолюдинами, и люди, которых он знал как жандармов, могли получить его приметы и пуститься в охоту за ним. Ни один человек в Париже не мог доверять даже живущей по соседству добродушной матери семейства или пожилому торговцу книгами, державшему лавку на той же улице. Сосед шпионил за соседом, друг следил за другом. Агенты государства рыскали повсюду, ища предателей. Враги революции теперь были обезглавлены. В Париже это называлось Террором. В этом городе не осталось ничего, кроме созерцания жандармов, которые вели закованного в кандалы обвиняемого к гильотине под одобрительные возгласы уличной толпы. Не осталось ничего, кроме вида улицы, становящейся красной от крови. Нет, Доминик не выжил бы в случае разоблачения и ареста!
Но он вел себя чрезвычайно осторожно. Если все пойдет по плану, он оправится от раны и просто покинет этот дом. Доминик отправится в Лондон, чтобы спланировать пополнение запасов воюющих в Вандее военным министерством, но Джулианна должна быть уверена, что он вернулся во Францию и возобновил командование войсками французской армии.
Какая же злая ирония таилась в этой ситуации!
Да, Джулианна действительно мешала ему, подумал Доминик. Она мешала, потому что все это было игрой, а не настоящим флиртом. Он был не ее офицером французской армии, сгоравшим от желания пообщаться с ней за чашечкой чая, а британским агентом, которому требовалось добраться до Лондона, а потом вернуться во Францию. По оценке Доминика, пройдет еще неделя, прежде чем он был бы готов покинуть этот дом и отправиться в Лондон. Речь идет как минимум о двухдневной поездке в экипаже. Но через несколько дней или даже неделю Доминик сможет украсть лошадь или карету и поехать к Сент-Джасту. Даже если Гренвилла не окажется дома – а весьма
