тоже, – выдохнула она. – Я так рада… что Джек привез вас сюда. Я так счастлива… что мы с вами – друзья.
Он сосредоточенно, с особым вниманием посмотрел на ее приоткрытые губы. Мыслить связно становилось все труднее.
– Но мы – больше чем друзья, не так ли? – тихо спросил Доминик.
– Да, мы – больше чем друзья, – хрипло прошептала Джулианна.
– Совсем скоро я вернусь во Францию, – наконец-то сказал он правду.
Ее глаза наполнились слезами.
– А я буду скучать по вас.
И в этот момент, когда они посмотрели в глаза друг другу, Доминик услышал, как внизу хлопнула входная дверь.
Он не мог поверить, что сестра Джулианны вернулась домой так не вовремя. Амелия могла зайти в спальню и застать их – ни Доминику, ни его хитрой «легенде» подобная неловкость не сослужила бы хорошую службу. Но пути назад отныне уже не было. И определенно, один поцелуй никак не навредил бы ни Джулианне, ни ему самому.
Доминик склонился над Джулианной, прикоснувшись ртом к ее губам. А потом медленно, очень осторожно подался вперед, так что ее уста соединились с его губами. Стоило им слиться в поцелуе, как на Доминика нахлынула ослепляющая волна неистового, страстного желания.
Джулианна чуть не задохнулась, вцепившись в его плечи и открываясь его ласкам.
Доминик почувствовал, как вожделение откликается внутри странной, мучительной болью. Пока он требовательно терзал губы Джулианны, воспоминания о крови и смерти, ярости и ненависти, горе и отчаянии поглощали его. Одна половина Доминика находилась во Франции, страдая, другая же была с Джулианной, паря на крыльях экстаза. Он не мог оторваться от этих желанных губ, не мог сдерживать свои порывы. И не хотел этого.
Поцелуй стал глубже, настойчивее, словно Доминик жаждал получить от Джулианны все, и ее язык соединялся с его языком в неистовом, страстном танце…
И Доминик вдруг в который раз подумал о том, что ей следует быть осторожнее и не доверять незнакомцу.
Амелия с Джулианной отправились в городок Сент-Джаст за продуктами. Доминик стоял на верху лестницы, оставаясь незамеченным, и наблюдал, как сестры выходят из дома.
Джулианну беспокоила необходимость оставить его одного на час-другой, но Доминик успокоил ее.
Она взяла с него обещание, что он будет отдыхать. Доминик держался стойко и невозмутимо, однако в душе чувствовал волнение.
Теперь шпионаж был его второй натурой. Все, что он узнал о Грейстоуне, семье, в которую попал, о местности и ее жителях, поведала ему Джулианна. Доминику не терпелось осмотреть дом, тщательно все здесь обследовать, сунуть нос в жизнь хозяев и их дела. Он не рассчитывал выяснить слишком много, но никогда ведь не знаешь, на что можно ненароком наткнуться… Самые большие ожидания Доминик связывал с Джеком Грейстоуном. Тот мог сколько угодно заверять, что ему безразлична война, и прикидываться обычным контрабандистом, но на самом деле наверняка был активно вовлечен в происходящие события.
Доминик вошел в женскую спальню.
