де Дудовиль подал в отставку.
– Я знал, – произнес Лафайет, – что после оскорбления, нанесенного полицией телу его родственника, он только и ждал удобного случая.
– Ордонанс о национальной гвардии предоставил ему очень подходящий случай, – сказал Сальватор.
– И отставку приняли?
– Очень быстро.
– Король?
– Король немного ломался. Но герцогиня Ангулемская заметила ему, что на это место очень подходит князь де Полиньяк.
– Какой такой князь де Полиньяк?
– Князь Анатоль-Жюль де Полиньяк, приговоренный в 1804 году к смертной казни и спасенный благодаря вмешательству императрицы Жозефины. Возведен в 1814 году в ранг римского князя, стал пэром в 1816 году. В 1823 году уехал послом в Лондон. Есть еще вопросы по поводу его личности?
– Но поскольку он посол в Лондоне…
– О, пусть это вас не беспокоит, генерал: его отзовут.
– А как воспринял это мсье де Вилель? – спросил господин де Моранд.
– Сначала был против, – сказал Сальватор, продолжая с удивительной настойчивостью сохранять свой легкомысленный вид. – Ведь мсье де Вилель хитрый лис, – так, во всяком случае, говорят, поскольку я имею честь знать его лишь понаслышке. Так вот, как хитрый лис, он должен все прекрасно понимать, хотя Бартелеми и Мери сказали про него:
Пять лет уж подряд безмятежный Вилель
Клад хранит на скале, неприступной досель —
он понимает, что нет такой скалы, как бы тверда она ни была, которую нельзя было бы взорвать. Свидетельство тому Ганнибал, который, преследуя Тита Ливия, сделал проход в хребтах Альп с помощью уксуса. Так вот и мсье де Вилель опасается, как бы мсье де Полиньяк не стал тем уксусом, который обратит его скалу в пыль!
– Как? – воскликнул генерал Пажоль. – Полиньяк войдет в правительство?
– Нам тогда останется надеть на лица вуаль! – добавил Дюпон (де д'Эр).
– Я полагаю, мсье, – сказал Сальватор, – что нам придется, напротив, показать наше истинное лицо.
Молодой человек произнес эти слова с серьезностью, которая так отличалась от его прежних легкомысленных слов, что глаза всех присутствующих немедленно устремились на него.
И только тогда трое приятелей узнали его: это был уже не господин де Вальсиньи, гость господина де Моранда, это был их Сальватор.
В это мгновение в кабинет вошел лакей и вручил хозяину какое-то письмо.
– Велено передать срочно! – сказал он.
– Я знаю, что это такое, – произнес банкир.
Живо взяв письмо, он сломал печать и прочел вслух написанные крупными буквами три строчки:
«Национальная гвардия распущена.
Отставка герцога де Дудевиля принята.
Полиньяк отозван из Лондона».
– Можно подумать, – воскликнул Сальватор, – что это я рассказал обо всем Его Королевскому Высочеству герцогу Орлеанскому!
Все вздрогнули.
