style="font-size:15px;"> – Тут, видишь ли, история непростая. Отец Бориса, Иван Васильевич Курбатов, был близким другом князя Демидова. После участия в декабрьском восстании он отправился в острог, где вскоре умер. А его сын, Борис, был взят под опеку Александром Юрьевичем. С тринадцати лет он живет в доме Демидовых. Для старого князя он все равно что сын. И воспитывал его он как родного. Разумеется, князь мечтает видеть его мужем своей дочери.
– Но что Анастасия? – не унимался Ричард.
– Анастасия Александровна – не знаю, – сказал Воронцов, – мне кажется, она не отвечает ему взаимностью, однако покорна воле отца. Ей через три месяца исполнится семнадцать, а стало быть…
– Но она не выйдет за человека, которого не любит, – с надеждой произнес молодой маркиз.
– Почем знать, может, и любит, – задумчиво ответил Дмитрий и рассмеялся, довольный негодованием друга, вызванным этими словами. – Как вижу, ты влюбился, mon ami.
Мазурка закончилась, и друзья подошли к Курбатову и Анастасии Александровне.
– Борис, привет, как на Кавказе? – обратился Дмитрий к старому знакомому.
– Здравствуй, Дмитрий, уже вернулся, цел и невредим, – ответил гусар.
– Ты знаком с моим другом, маркизом Ричардом Редсвордом?
– Знаком, – холодно ответил Борис, окинув графа воспламеняющимся взором.
– Шампанского, поручик? – предложил Воронцов.
– Пожалуй, – кивнул гусар.
– Так пойдем, – позвал Дмитрий, пытаясь увести Курбатова из зала.
– Маркиз, пойдемте с нами, – предложил поручик.
– Нет, благодарю, с меня достаточно шампанского сегодня, – ответил Редсворд.
– Не по-гусарски, маркиз, не по-гусарски, – презрительно покачал головой Борис Иванович.
Ричард вскипел и готов был сказать Курбатову что-то оскорбительное, но не успел, так как тот ушел вслед за Дмитрием.
– Анастасия Александровна, я рад снова быть рядом с вами, – произнес Ричард, – в том смысле: снова видеть вас.
Княжна кивнула.
– Вчера я лишь приехал в Петербург, впервые вышел из кареты. Я стоял на Невском проспекте и был очарован этим прекрасным городом: его домами, его шпилями и вами…
– Так слово beauty относилось не ко мне, а ко всему Петербургу? – улыбнулась Анастасия.
– Да, то есть нет, – запутался Ричард, – я хотел сказать… нет, право, я не знаю, что хотел сказать.
Ричард смешался и замолчал. «Идиот!» – говорил он себе и отчасти был прав. Но если слова молодого Редсворда и позабавили княжну, она не подала виду и все продолжала смотреть на собеседника прежним заинтересованным взглядом глубоких синих глаз.
– Вы знаете, я никогда не был в России, но погода здесь в эту пору очень напоминает лондонскую, – сказал наконец Ричард, подняв любимую англичанами тему разговора. – Вы любите дожди?
– Люблю, лорд Редсворд, – подтвердила Анастасия, – я люблю дождь, грозы и туман. Люблю погоду пасмурную, ветер. Осень – прекрасное время
