бывший стражник любил. Бледное лицо Велиона тоже напряглось, а правая рука невольно метнулась к ножнам, хорошо спрятанным на бедре под плащом.
Двое подмастерьев работали на улице, ещё один – под навесом, да и из самого здания кузницы доносились голоса. Как минимум пять человек. Восторг от ожидания странствия сменился реальным беспокойством за свою жизнь: о Келиве порой рассказывали действительно нехорошие вещи. В этих рассказах фигурировали то болота и привязанные к ногам мешки с камнями, то уголь, отправляющийся в горнила вместе с кусками тел. Чаще всего такие разговоры возникали не на пустом месте.
– Кого там демоны принесли? – раздался громкий голос Палёного.
– Твоих наёмных рабочих, – произнёс Велион негромко.
– А, парни, парни, – красная рожа Келива, обрамлённая курчавой от жара бородой, появилась в проходе. – Неужели сегодня день платить по счетам?
– Именно сегодня.
– А чего это вы с сумками? Собрались куда? – хозяин кузни хохотнул, но как-то не слишком весело.
Он поигрывал кузнечным молотом, а в красноватой от огня полутьме кузницы замаячили ещё двое кузнецов.
– Нет-нет, – замахал руками Седой, – это парни собрались, а я работой доволен. Но, знаешь, хотелось бы забрать свои деньги…
– Деньги, – задумчиво протянул Палёный. – Знаешь, могильщик, а денег-то и нет. Для вас, проклятых ублюдков, у меня ни осьмушки нет.
Что-то щёлкнуло, и на расстоянии ладони от бока Крага пролетел арбалетный болт. Он вонзился в дверной косяк, и могильщик увидел, как дрожит его древко.
– Шрам! Арбалетчик!
Это говорил Велион. Голос у него был настолько сухой и бесцветный, что паника, на долю секунды охватившая Крага, сразу пропала. Он стал абсолютно спокоен, будто работал с обычным проклятьем, а не собирался прямо сейчас своим косарём кромсать людей. Краг развернулся и бросился к подмастерью, лихорадочно натягивающему крючком тетиву небольшого арбалета. Перед глазами осталась лишь картина того, как Седой с проломленным лбом падает лицом вперёд, а Велион очень профессионально вскрывает ножом кадык одного из кузнецов, загородившего собой Палёного, и сразу же бросается ко второму, не давая тому как следует размахнуться для удара молотом.
Подмастерье выронил крюк. Всё же, это всего лишь шестнадцатилетний парнишка, а не матёрый убийца. Наверное, поэтому ему и дали арбалет и оставили позади. Краг тоже безжалостным убийцей не был, но когда у тебя остро заточенный тяжёлый нож с длинным лезвием, которым ты заученным движением бьёшь в солнечное сплетение, шансов у жертвы немного. Второй подмастерье, увидев, что стало с другом, бросил молот и с криком побежал прочь от кузницы, но Краг догнал его в четыре прыжка, сбил с ног и трижды воткнул нож в спину. Мальчишка выл от боли, пока Краг поднимался на ноги. Спокойствие, вселённое Велионом, прошло, могильщика трясло, как шавку на морозе.
– Засаду
