выходить. Натяни шляпу пониже! Ничего не говори и прихрамывай на правую ногу! Вильямс хромал! Служил на флоте и ему на ногу уронили ядро, – не повезло парню! – сказал толстяк и сплюнул.
Я посочувствовал бывшему моряку и мы выдвинулись.
Джонсон закрыл мою камеру, потом он шёл первым, а я хромал позади него.
По дороге толстяк на всю тюрьму отчитывал Вильямса за какую-то провинность – я не слушал его, а думал лишь о том как бы наш план не раскрылся в самый неподходящий для этого момент.
Джонсон крикнул кому-то, чтобы тот подменил Вильямса, и мы вышли на улицу, залезли в карету, которая стояла у тюремных ворот.
– Скажи ему адрес.
Я назвал кучеру адрес и мы поехали домой к Сэндлеру.
Когда приехали, извозчика тут же отпустили.
На первом этаже, сквозь окно, был виден тусклый свет, и я постучал в дверь.
– Кто там? – спросила миссис Сэндлер.
– Твой муж. Открывай! – сказал я.
– Мой муж в Ньюгейте! И не выйдет оттуда никогда! Его выпотрошат как фазана! Проваливай, пока цел, пьяная тварь!
– Надо ломать! Нет времени на пустой трёп, – сказал Джонсон.
Мы с толстяком навалились на дверь, и хотя дверь была крепкой, но она не устояла-таки под тяжестью толстяка – после третьей попытки засов отвалился, а мы с Джонсоном ворвались в дом.
У лестницы стояли миссис Сэндлер и джентльмен с большими усами, которого наша жена называла «милордом». Они с тревогой смотрели на нас, а добрый джентльмен даже обнажил свою шпагу.
– Виконт Уизли, Вы? – спросил Джонсон.
– Джонсон? Вот так встреча! Ты почему здесь? Твоё место в тюрьме! – сказал милорд.
– Я тоже не ожидал увидеть Вас ночью в доме Сэндлера.
Я прикрыл входную дверь и ставни, чтобы наша беседа не стала поводом для лондонских сплетен.
Никто из нас четверых не знал что делать дальше, и я решил взять-таки долбаную инициативу в свои руки.
– Нам нужно кое-что. Мы его возьмём и уйдём.
– Уж не о сундуке ли говорит любезный мистер Сэндлер? О том, который стоит под самой крышей? – спросил виконт.
– О нём.
– Эта скотина думает, что ему позволят оставить детей без гроша! – выпалила миссис Сэндлер. – Хрен тебе, а не сундук! Проваливай! Оба проваливайте!
– Мистер Сэндлер имел удовольствие бежать из Ньюгейта? С помощью Джонсона, несомненно. Джонсон, продажная тварь, всегда готов услужить за пару фунтов, – сказал усатый аристократ.
– Сэндлер не такой жмот как ты, Уизли! Я хоть и продаюсь, но никогда не брал из казны! Я – честный человек! Я продаю свои услуги! А где деньги, которые ты себе присвоил? А? Верни деньги английскому казначейству! И голландскому тоже!
Виконт взмахнул своей шпагой, а Джонсон вытащил большой нож.
Миссис Сэндлер схватила с буфета бутылку за самое горлышко и разбила её об стол, а то, что осталось в её прелестной ручке, она направила на меня. Запахло жареным, знаете ли, хотя печь даже не затапливали.
