style="font-size:15px;"> – Неважно, – говорит Слава. – Это бизнес. Серийные книги расходятся лучше, чем книги-одиночки. Название – это просто условность.
– Вы сажаете читателя на серийную иглу, а потом удивляетесь, что он к этому наркотику привыкает и зелье перестает на него действовать.
– Это бизнес, ничего личного.
– И что ты мне предлагаешь?
– Придумай новый наркотик.
– Я писатель, а не фармацевт.
– Слышал, ты ушел от Тамары? – спрашивает он. – Говорят, у тебя новая девушка? Недурна собой?
Другому я бы врезал за это в челюсть, но со Славой у меня дружеские отношения.
– Ну да, – говорю я равнодушным тоном, – пригрел одну симпатичную журналисточку. Странно, что о нас с ней уже ходят слухи.
Слава пожимает плечами.
– Что тут странного? Ты звезда, это в порядке вещей.
Молча пьем кофе. Слава смотрит на меня, пытаясь понять, насколько серьезно я вляпался. Славу просто раздирает мужское любопытство.
– Смотри, – наконец говорит он, – не лоханись со своей журналисточкой, как Сэлинджер.
– Хорошо, – говорю я, – давай поиграем в купца и товар. Что сейчас расходится лучше всего?
Слава опять пожимает плечами.
– Как и во всем мире… Фэнтези, детективы, любовные романы.
– И что ты мне предлагаешь?
– Ты серьезно? – смеется он. – А хочешь сигару?
– Ты знаешь, что я не курю.
Слава встает, подходит к бару и возвращается с коробкой сигар.
– Сигара – это не курение. Сигара открывает чакры, а тебе это сейчас необходимо. Если, конечно, ты не стебаешься.
– Что ты, я серьезен, как кот перед кастрацией.
Слава достает сигару и отрезает кончик специальной машинкой, похожей на маленькую гильотину.
– Не возражаешь, я раскурю тебе сам? – говорит он с лукавым видом. – Это не так просто, как кажется.
– Валяй.
– Рекомендую опустить попку в коньяк.
– Чего?!
Слава хохочет.
– Не свою попку, Достоевский! Опусти кончик сигары в коньяк.
– Она же потухнет.
Слава просто заливается смехом. Сообразив, окунаю кончик сигары в бокал с коньяком и делаю глубокую затяжку, как делал школьником, когда пытался курить, но мне не понравилось. Горло обжигает едкий дым и проникает до самых легких.
– Забыл тебе сказать, – невозмутимо комментирует Слава, – сигарами не затягиваются.
– Пошел к черту!
– Будем считать, твои чакры открылись. Ты знаешь Ш.?
– Зануда из зануд. Воображает себя новым Набоковым!
– Что ж, он имеет на это некоторое право. Может, он и есть новый Набоков. Только без «Лолиты».
– Что ты хочешь этим сказать?
– Набоков стал знаменит, когда
